Аврамов, Никола
| Никола Василев Аврамов | |
| болг. Никола Василев Аврамов | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Стиль: | |
Никола Василев Аврамов (21 мая 1897 года — 15 июня 1945 года) — болгарский художник, мастер натюрморта.
Содержание
Биография
Родился 21 мая 1897 года в Ямболе в семье Васила Аврамова из Калофера, юриста, председателя окружного суда, впоследствии историка, и Цветаны Кинчевой из Габрово. В 1921 окончил Художественное индустриальное училище в Софии по классу живописи, учился у профессора Иван Мырквички.
В 1920 году вмести с другими болгарскими художниками основал группу «Независими художники» (болг. Независими художници). Члены группы ставили во главу угла принцип свободы творчества, отсутствия ограничений и соглашений. Способом совершенствования стиля должны были стать личная ответственность художника и самокритика. Этот подход оставался неизменным и при проведении выставок, на которых не было отборочной комиссии, а места в зале распределялись по жребию[1].
В период с 1924 по 1934 годы работал художником в Национальном музее художником-копистом, затем был уволен в связи с сокращением должности. 1944 году вошёл в группу Карла Йорданова, занимавшуюся реставрацией Боянской церкви.
После прихода в Болгарию в сентябре 1944 года Советской Армии в доме художника был произведён обыск, картины изъяты[1].
Аврамов умер 15 июня 1945 года в Софии[1].
Творчество
Специализировался в натюрмортах, изображал преимущественно фрукты. В некоторых из его произведений чувствовались натуралистические влияния[1].
В 1924 году участвовал в художественных выставках, организованных Союзом болгарских художников, также провёл в Софии две персональные выставки, последнюю — в 1937 году, где были представлены его натюрморты и пейзажи[1].
В 1930 году сделал копию картины «Рученица» (болг. Ръченица) своего учителя Ивана Мырквички. Работа Аврамова считается наиболее точным воспроизведением оригинала среди других копий[2][1].
Работы Аврамова экспонируются в Национальной художественной галерее, Софийской городской художественная галерее, художественных галереях Варны и Самокова. Большая часть работ художника находится в зарубежных и частных коллекциях.
Семья
Состоял в браке с Марией Милановой Штыркеловой, племянницей Константин Штыркелова. Имел троих детей:
- Васил Метев, профессор физики
- Лалё Аврамов, скрипач-виртуоз
- Цветана Аврамова (по мужу — Цветкова), пианистка
Сестра — болгарская поэтесса Дора Василева Абрамова[1].
Напишите отзыв о статье "Аврамов, Никола"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [meteff.blog.bg/izkustvo/2006/10/26/hud-nikola-vasilev-avramov-1897-1945.20566 Блогът на Лалю Метев :: худ. Никола Василев Аврамов (1897-1945)]. meteff.blog.bg. Проверено 24 апреля 2016.
- ↑ [www.politika.bg/article?id=13153 Изскочи трета “Ръченица”]. www.politika.bg. Проверено 24 апреля 2016.
Источники
- Енциклопедия на изобразителните изкуства в България, С., 1980, т. 1, с. 13.
- Българска живопис, 1925 – 1970 : Каталог на НХГ, С., 1971, с. 119, 121, 410, 436.
- Каталог. Живопис. Софийска градска художествена галерия, С., 2002, с. 33 – 36.
Ссылки
- [www.encyclopedia.bg/enc1/demo/pril/200059.html Българска енциклопедия А-Я. Изобразително изкуство и архитектура] (болг.)
Отрывок, характеризующий Аврамов, Никола
Принимая все более и более мелкие единицы движения, мы только приближаемся к решению вопроса, но никогда не достигаем его. Только допустив бесконечно малую величину и восходящую от нее прогрессию до одной десятой и взяв сумму этой геометрической прогрессии, мы достигаем решения вопроса. Новая отрасль математики, достигнув искусства обращаться с бесконечно малыми величинами, и в других более сложных вопросах движения дает теперь ответы на вопросы, казавшиеся неразрешимыми.Эта новая, неизвестная древним, отрасль математики, при рассмотрении вопросов движения, допуская бесконечно малые величины, то есть такие, при которых восстановляется главное условие движения (абсолютная непрерывность), тем самым исправляет ту неизбежную ошибку, которую ум человеческий не может не делать, рассматривая вместо непрерывного движения отдельные единицы движения.
В отыскании законов исторического движения происходит совершенно то же.
Движение человечества, вытекая из бесчисленного количества людских произволов, совершается непрерывно.
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
