Австралазия (спорт)
| Австралазия на Олимпийских играх | ||||
<tr><td colspan=5 style="text-align:center;">Код МОК: ANZ</td></tr> <tr> <td colspan=5 style="text-align:center; background:#d7eaff;">Участие в летних Олимпийских играх</td> </tr> <tr> <td colspan=5 style="text-align:center;">1908 • 1912</td> </tr> <tr> <td colspan=5 style="text-align:center; background:#d7eaff;">См. также</td> </tr> <tr> <td colspan=5 style="text-align:left;"> </td></tr> |
Австрала́зия (англ. Australasia) — объединённая команда Австралии и Новой Зеландии, выступавшая в ряде видов спорта в начале XX века.
Содержание
Австралазия на Олимпийских играх
Олимпийская ассоциация (НОК) Новой Зеландии была образована в 1911 году, а признана МОК — в 1920 году.[1] Поэтому спортсмены Новой Зеландии, дебютировавшие на Олимпийских играх в 1908 году, на Играх 1908 и 1912 годов выступали в единой команде с Австралией под названием Австралазия (код МОК — ANZ).
Олимпийские игры 1908
На Олимпийских играх 1908 Австралазия завоевала 1 золотую, 2 серебряные, 2 бронзовые медали:
- «золото»
- «серебро»
- бокс — средний вес — Реджинальд Бейкер
- плавание — 400 м вольным стилем — Фрэнк Борепейр
- «бронза»
- лёгкая атлетика — спортивная ходьба на 3500 м — Гарри Керр (Новая Зеландия)
- плавание — 1500 м вольным стилем — Фрэнк Борепейр
В составе команды было 3 новозеландца. Гарри Керр стал первым новозеландцем — призёром Олимпийских игр.[2]
Олимпийские игры 1912
На Олимпийских играх 1912 Австралазия завоевала 2 золотые, 2 серебряные, 3 бронзовые медали:
- «золото»
- плавание — 100 м вольным стилем (женщины) — Фанни Дюрек
- плавание — эстафета 4×200 м вольным стилем — сборная (Лесли Бордмен, Малкольм Чэмпион /Новая Зеландия/, Сесил Хили, Харольд Хардуик), с мировым рекордом.
- «серебро»
- плавание — 100 м вольным стилем — Сесил Хили
- плавание — 100 м вольным стилем (женщины) — Вильгельмина Уайли
- «бронза»
- плавание — 400 м вольным стилем — Харольд Хардуик
- плавание — 1500 м вольным стилем — Харольд Хардуик
- теннис — закрытые корты, одиночный разряд — Энтони Уайлдинг (Новая Зеландия)
В составе команды было 3 новозеландца. Малкольм Чампион стал первым новозеландцем — чемпионом Олимпийских игр.[2]
Медальный зачёт
| Игры | Золото | Серебро | Бронза | Всего |
|---|---|---|---|---|
| Медали по Играм | ||||
 1908 Лондон |
1 | 2 | 2 | 5 |
 1912 Стокгольм |
2 | 2 | 3 | 7 |
| Медали по видам спорта | ||||
 Плавание |
2 | 3 | 3 | 8 |
 Регби |
1 | 0 | 0 | 1 |
 Бокс |
0 | 1 | 0 | 1 |
 Лёгкая атлетика |
0 | 0 | 1 | 1 |
 Теннис |
0 | 0 | 1 | 1 |
| Всего | 3 | 4 | 5 | 12 |
Австралазия в теннисе
В 1905 году Новая Зеландия присоединилась к Национальной ассоциации лаун-тенниса Австралии (вышла в 1922 году), и ассоциация была переименована в Национальную ассоциацию тенниса Австралазии.
Сборная Австралазии дебютировала в Кубке Дэвиса в 1905 году (это было первое выступление и для австралийцев, и для новозеландцев). Результаты:
- победа — 1907—1909, 1911, 1914, 1919;
- поражение в челлендж-раунде — 1912, 1920, 1922;
- не прошли плей-офф — 1905, 1906, 1913, 1921.
В 1905—1914 годах костяк команды составляли австралиец Норман Брукс и новозеландец Энтони Уайлдинг (в 1911—1913 годах Уайлдинг не участвовал). После гибели Уайлдинга в Первой мировой войне сборная Австралазии фактически (а с 1923 — и формально) превратилась в сборную Австралии.
В 1905 году начал проводиться чемпионат Австралазии (англ. The Australasian Championships), в котором, однако, нередко участвовали только австралийцы. В 1927 году он сменил название на чемпионат Австралии, а позже вошёл в число турниров Большого шлема.
См. также
Напишите отзыв о статье "Австралазия (спорт)"
Литература, ссылки
- ↑ Б. Н. Хавин. Всё об олимпийских играх. — 2-е изд. — М.: «Физкультура и спорт», 1979. — С. 500.
- ↑ 1 2 [www.olympic.org.nz/GamesSearch.aspx Сайт НОК Новой Зеландии] (англ.)
Отрывок, характеризующий Австралазия (спорт)
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.
12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
