Австралийский пилонос
| Австралийский пилонос | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Научная классификация | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Международное научное название | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Pristiophorus nudipinnis Günther, 1870 | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Синонимы | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Ареал | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Охранный статус | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Вызывающие наименьшие опасенияIUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/41846 41846 ] | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||
Эмбрион австралийского пилоноса
| ||||||||||
Австралийский пилонос[1][2] (лат. Pristiophorus nudipinnis) — вид хрящевых рыб рода пилоносов семейства пилоносых акул. Эти акулы являются эндемиками южного побережья Австралии, они в умеренных водах встречаются на глубине до 165 м. Максимальная зарегистрированная длина 124 см. У пилоносов вытянутое рыло образует длинный рострум, усеянный латеральными зубцами. На нижней поверхности рострума имеются усики. Эти акулы размножаются яйцеживорождением. Рацион состоит из мелких донных животных. Эти акулы представляют незначительный интерес для коммерческого рыбного промысла[3].
Содержание
Таксономия
Впервые вид был научно описан в 1870 году[4]. Синтип представляет собой взрослого самца длиной 104 см, пойманного у берегов Тасмании или у южного побережья Австралии. Видовой эпитет происходит от слов лат. nudus — «голый» и лат. pinnis — «крылья» и связан с тем, что у этих акул спинные плавники и дорсальная поверхность грудных плавников лишены чешуи[5].
Ареал
Австралийские пилоносы являются эндемиками умеренных и субтропических вод, омывающих южное побережье Австралии и Тасмании. Эти акулы встречаются у дна на континентальном шельфе на глубине от 37 до 165 м[3].
Описание
У австралийских пилоносов вытянутое, слегка приплюснутое, но не уплощённое как у скатов тело. Голова также слегка приплюснута, но не растянута латерально. Рыло удлинённое и приплюснутое, вытянутое в виде пилообразного рострума с латеральными зубцами. В целом рострум не очень длинный, широкий и резко сужается к кончику. На вентральной поверхности рыла располагается пара усиков, выполняющая функции осязания. На каждой стороне рострума перед усиками имеется по 13 крупных зубцов и 6 позади усиков. Края крупных зубцов гладкие. Преоральное расстояние равно 23—24 % длины тела. Основание ростральных усиков ближе к рту, чем к кончику рыла. Дистанция между ростральными усиками и ноздрями равна расстоянию от ноздрей до заднего кончика рта. Расстояние от рта до ноздрей равно 0,9 длины дистанции между ноздрями. На верхней челюсти имеется 33—35 зубов[3].
Два спинных плавника лишены шипов у основания. Анальный плавник отсутствует. Основание первого спинного плавника расположено на уровне пространства между грудными и брюшными плавниками. Грудные плавники довольно крупные, но не крыловидные. Брюшные плавники маленькие. Рот расположен перед глазами. Имеются назальные желобки, не соединяющиеся со ртом. Губные бороздки короткие. Овальные довольно крупные глаза вытянуты по горизонтали. Третье веко отсутствует. 5 пар жаберных щелей. Позади глаз имеются крупные брызгальца. Хвостовой плавник асимметричный, верхняя лопасть удлинена, нижняя отсутствует. Спинные и дорсальная поверхность грудных плавников у крупных особей лишены чешуи. Тело покрыто крупными заострёнными плакоидными чешуями. Максимальная зарегистрированная длина и вес самцов и самок равны 110 см и 124 см и 2,2 и 4,3 кг соответственно[6].
Биология
Австралийские пилоносы размножаются яйцеживорождением. В помёте от 7 до 14 новорожденных длиной 28 см[3], а по другим данным 35 см[6]. Вероятно, ростральные крупные зубцы прорезываются незадолго до рождения, но, чтобы не нанести матери вреда они остаются прижатыми к роструму, а мелкие прорезываются между крупными уже после появления на свет, тогда же распрямляются и крупные зубцы[3]. Цикл размножения двухгодичный. Считается, что у этих акул довольно высокий уровень воспроизводства[6].
Рацион состоит из небольших донных животных. Длинный чувствительный рострум имеет боковую линию, способную улавливать вибрацию, и оснащён электрорецепторами. Плоская голова и рыло, крупный затылочный мыщелок и специализированные шейные позвонки позволяют пилоносым акулам использовать рострум как мощное оружие, чтобы рыться в грунте и убивать жертву. Однако подобное поведение не было зафиксировано воочию, поскольку, в отличие от пилорылых скатов, этих акул не удаётся содержать в неволе. Очень короткие челюсти и удлинённая ротовая и жаберные полости дают основание предположить, что южные пилоносы способны внезапно засасывать жертву[3].
Взаимодействие с человеком
Австралийские пилоносы не представляют опасности для человека, однако при обращении с ними следует соблюдать осторожность, поскольку острые ростральные зубцы способны сильно поранить[3]. Эти акулы часто попадаются в качестве прилова при целевом промысле с помощью жаберных сетей австралийских куньих акул. За период с 1970 по 2001 г совместный улов южных пилоносов и Pristiophorus nudipinnis варьировался от 43 до 301 тонн составил 7 % от общего улова акул[7]. Кроме того, урон популяции южных пилоносов наносил вылов в качестве прилова Юго-восточным траулерным рыболовным фотом, ведущим промысел разных костистых рыб с помощью глубоководных тралов у берегов Нового Южного Уэльса, восточного побережья Виктории и Тасмании. Улов пилоносых акул с этом секторе в 2002 году составил 106 тонн. В настоящее время введён мораторий на промысел в водах Виктории, действующий на расстоянии 3 мили от берега[6].
Международный союз охраны природы присвоил этому виду статус сохранности «Вызывающий наименьшие опасения»[6].
Напишите отзыв о статье "Австралийский пилонос"
Примечания
- ↑ Линдберг, Г. У., Герд, А. С., Расс, Т. С. Словарь названий морских промысловых рыб мировой фауны. — Ленинград: Наука, 1980. — С. 49. — 562 с.
- ↑ Решетников Ю. С., Котляр А. Н., Расс Т. С., Шатуновский М. И. Пятиязычный словарь названий животных. Рыбы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1989. — С. 38. — 12 500 экз. — ISBN 5-200-00237-0.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Compagno, Leonard J.V. [www.fao.org/docrep/009/ad122e/ad122e00.htm 1. Hexanchiformes to Lamniformes] // FAO species catalogue. — Rome: Food and Agricultural Organization of the United Nations, 1984. — Vol. 4. Sharks of the World: An Annotated and Illustrated Catalogue of Shark Species Known to Date. — P. 136–137. — ISBN 92-5-101384-5.
- ↑ Günther, (1870) Catalogue of the fishes in the British Museum. London, British Museum (Natural History). Vol. 8: 549 p.
- ↑ Christopher Scharpf and Kenneth J. Lazara. [www.etyfish.org Fish Name Etymology Database]. The ETYFish Project. Проверено 7 марта 2014.
- ↑ 1 2 3 4 5 [www.iucnredlist.org/details/41846/0 Австралийский пилонос]: информация на сайте Красной книги МСОП (англ.)07 марта2014
- ↑ Walker, T.I., Hudson, R.J. and Gason, A.S. In press. Catch evaluation of target, byproduct, and bycatch species taken by gillnets and longlines in the shark fishery of south-eastern Australia. In: Proceedings of North Atlantic Fisheries Organisation Symposium. Elasmobranch Fisheries: Managing for Sustainable Use and Biodiversity Conservation. 11-13 September 2002. Santiago de Compostela, Spain. Journal of Northwest Atlantic Fishery Science
Ссылки
- Вид [www.marinespecies.org/aphia.php?p=taxdetails&id=282354 Австралийский пилонос] в Мировом реестре морских видов (World Register of Marine Species) (англ.)
- [www.fishbase.org/Summary/speciesSummary.php?genusname=Pristiophorus&speciesname=nudipinnis Австралийский пилонос] в базе данных FishBase (англ.)
Отрывок, характеризующий Австралийский пилонос
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.
Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
