Австрийская национальная библиотека
| Австрийская национальная библиотека | |
| |
| Адрес | |
|---|---|
| Фонд | |
| Объём фонда |
7 905 150 единиц[1] |
| Доступ и пользование | |
| Выдача ежегодно |
532 770 документов[1] |
| Обслуживание |
263 080 посетитилей в год[1] |
| Другая информация | |
| Бюджет |
22 383 212 €[1] |
| Сотрудники |
313[1] |
| Веб-сайт |
[www.onb.ac.at/ .ac.at] |
Австрийская национальная библиотека (нем. Österreichische Nationalbibliothek) — крупнейшая библиотека в Австрии. Расположена в венском дворце Хофбург.
Содержание
История
Австрийская национальная библиотека берёт своё начало от средневековой императорской библиотеки. Герцог Альбрехт III (1349—1395) начал собирать книги, а также организовал переводы многих произведений с латинского языка на немецкий. Всё это он хранил в часовне Хофбурга. Император Фридрих III (1415—1493) дополнил коллекцию, привезя в столицу некоторые ценные книги. После него большой вклад в развитие библиотеки сделал император Максимилиан I (1459—1519), ставший обладателем приданого первой жены, в том числе книг из Бургундии, которые он перевёз в Хофбург. Вторая жена императора Бьянка Мария Сфорца в качестве приданого привезла книги из Италии.
После смерти Максимилиана книги хранились в Инсбруке. В это время библиотека пополнилась научными трудами австрийских учёных, глобусами, картами и атласами, а фонды значительно увеличены, благодаря пожертвованиям из личных коллекций богатых граждан. К 1575 году коллекция уже насчитывала 9 тыс. экземпляров, и для ухода за ней был нанят первый библиотекарь.
С 1624 года по распоряжению Фердинанда II государственная казна стала регулярно выделять средства на расширение библиотеки.
В 1722 году Карл VI приказал построить отдельное здание в Хофбурге для императорской библиотеки. Коллекция продолжала расширяться — принц Евгений Савойский организовал сбор средств, благодаря которым удалось приобрести около 15 тыс. томов во Франции и Италии. В это же время была организована картотека.
После провозглашения Австрийской Республики в 1920 году библиотека была переименована в Австрийскую национальную библиотеку.
Коллекции
Австрийская национальная библиотека располагается в помещениях дворца Хофбург, бывшей резиденции императорской семьи Габсбургов. Здесь хранятся экземпляры всех австрийских изданий, работы австрийских авторов, изданных за рубежом, а также произведения об Австрии. В коллекциях хранится более 7,5 млн экземпляров книг, 180 тыс. папирусов, самый древний из которых датирован XV-м веком до нашей эры. Кроме того, здесь находятся рукописи, старинные и редкие книги (например, Венский Генезис VI века), карты, глобусы, картины, фотографии, автографы, плакаты, партитуры известных композиторов, таких как Брукнер и Штраус.
Также библиотека известна тем, что здесь хранится около 8 тыс. инкунабул.
Кроме того, библиотека имеет отдел литературы на искусственных языках. Это крупнейшая в мире коллекция книг и описаний искусственных языков, в том числе эсперанто, идо и других.
Каталоги библиотеки оцифрованы и [search.obvsg.at/primo_library/libweb/action/search.do?vid=ONB доступны онлайн].
Музеи
В составе библиотеки действует несколько музеев, в том числе Музей папирусов, Музей глобусов, Музей эсперанто.
Напишите отзыв о статье "Австрийская национальная библиотека"
Примечания
Литература
- нем. Gabriele Mauthe et Christian Gastgeber, Die Direktion der Hofbibliothek zur Jahrhundertwende. Josef Ritter von Karabacek, Direktor der k.k. Hofbibliothek in Wien (1899—1917), catalogue de l’exposition de Papyrusmuseum, Böhlau, Vienne, 1999, 120 p. ISBN 3-01-000022-7
- нем. Murray G. Hall et Christina Köstner, «… allerlei für die Nationalbibliothek zu ergattern …»: Eine österreichische Institution in der NS-Zeit, Böhlau, Vienne, 2006, 617 p. ISBN 3-205-77504-X
Ссылки
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Австрийская национальная библиотека - [www.onb.ac.at Официальный сайт библиотеки]
- [bibliographie.onb.ac.at/ Bibliographie en ligne] (нем.)
- [anno.onb.ac.at ANNO], архив преобразованных в цифровую форму газет (нем.)
Координаты: 48°12′22″ с. ш. 16°21′59″ в. д. / 48.20611° с. ш. 16.36639° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=48.20611&mlon=16.36639&zoom=14 (O)] (Я)
| ||||||
Отрывок, характеризующий Австрийская национальная библиотека
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
