Автентические лады

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Автентические лады (от позднелат. authenticus — подлинный, достоверный) — термин, под которым в музыке средних веков понимались четыре главных, или основных, церковных лада, с финалисами d, e, f, g. Автентические лады назывались числительными (грецизмами), соответственно, protus, deuterus, tritus и tetrardus. Четыре других лада, помещающиеся на кварту ниже автентических — A, H, с, d, считаются производными и называются плагальными. Ни один из этих восьми ладов не имел того значения, какое имеют мажорный и минорный лады (см. Модальность, Тональность). Термин впервые встречается в тонариях из Сен-Рикье и Меца, в трактате «Musica dicsiplina» Аврелиана из Реоме и в других источниках эпохи Каролингского Возрождения (последняя четверть VIII — IX в.).

Напишите отзыв о статье "Автентические лады"



Примечания

Отрывок, характеризующий Автентические лады


«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.