Автомат (роман)
| Автомат | |
| Автоматъ | |
 | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата первой публикации: | |
 Текст произведения в Викитеке | |
«Автомат» — роман Ивана Калашникова, опубликованный в 1841 году. Роман состоит из трёх частей.
Содержание
Сюжет
Нравоучительный роман о судьбе сибирского чиновника Евгения Судьбина. Жизнь Судьбина описывается от рождения до зрелости. Евгений родился в Восточной Сибири на берегах реки Ангары. Рано лишился матери. Получил достаточно хорошее образование в гимназии. В отрочестве и ранней юности увлекался литературой, философией, искусством, следил за новинками науки.
Однажды Евгений встречает Петра Алексеевича Нейвина, который и определяет его дальнейшее мировоззрение. В молодости Нейвин, также как и Евгений, увлекался новейшей философией и вольнодумством, из-за чего и пострадал — был сослан в Иркутск. Перенесённые трудности полностью изменили его взгляды на жизнь. Нейвин начинает проповедовать против «гнусного шарлатанства» материалистической философии и пропагандирует религию как единственное спасение для человека. Нейвин становится духовным наставником Евгения, ведёт с ним нравоучительные беседы.
В финале романа Евгений заболевает и, находясь в бреду, видит сон. Во сне он сталкивается с неким Профессором в облике Сатаны. «Из уст его лилось развращение и богохульство под фирмою философии. Главная тема его учения состояла в том, что жизнь дана на время, что могила есть предел существования и что надобно пользоваться жизнью и жить только для себя. В руках его была мёртвая человеческая голова. Разбирая её нервы, Профессор доказывал материальность душевных явлений, скотоподобность человека». Евгений поддаётся искушению и начинает верить, что у него нет души, что он автомат и «голова у него алебастровая». Ему снится, что он убивает всех людей, которые были ему дороги, и падает в геенну огненную. Однако в последний момент к нему является Ангел и говорит: «Ты спасён! Возвратись на землю и раскайся в твоём заблуждении». Евгений кается и просыпается. Болезнь мгновенно отходит. Жена Евгения, Ольга, радуется, что он выздоровел и сообщает, что его назначили на новое место и его семья больше не будет терпеть нужду.
Критика
|
[Роман «Автомат»] потчует нас чувствительными тирадами, от которых веет холодом и глушью сибирских снегов Некрасов Н. А. [az.lib.ru/n/nekrasow_n_a/text_1842_miroshev.shtml Кузьма Петрович Мирошев. Русская быль времен Екатерины II. В 4-х частях]. — Москва, 1842.
|
|
|
|
Требования читателей также различны, как и сами читатели; а между читателями есть множество таких, для которых каждая капля слёз чувствительного и великодушного сибирского чиновника покажется глубже и беспредельнее океана, потому что в этой капле «погружалась целая вечность неописанного блаженства». Другие, может быть, пожалеют, зачем автор, увлекаемый сценами любви, которые он изображает, по-своему, весьма интересно, — зачем он не посвятил больше труда изображению Сибири и нравов её жителей. Мы согласны, что тогда бы его повесть была бы ещё интереснее. «Автомат» написан языком правильным и приятным, а местами и романтически-восторженным. Белинский В. Г. Русская литература в 1841 году. // Полное собрание сочинений В.Г. Белинского в двенадцати томах. Т. 7. — СПб: Типография товарищества «Общественная польза», 1904.
|
|
Напишите отзыв о статье "Автомат (роман)"
Литература
- Автомат (Рецензия) // Литературная газета. — 1842. — 3 января. № 1.
- Автомат (Рецензия) // Русский вестник. — 1842. — № 5. — Отд. ІІІ.− С. 67.
- Автомат (Рецензия) // Современник. — 1842. — Т.26. — С. 48-49.
- Леонтьев Б. П. Отражение философских исканий русской интеллигенции в романе И. Т. Калашникова «Автомат» // Труды Иркутского государственного университета. Серия литературоведения и критики. — Иркутск, 1964. — Т. XXXIII. — Вып. 4. — С. 183—196.
- [www.lib.ua-ru.net/files/drr/409/350402.DOC Тризна В. М. Сибирская проза И. Т. Калашникова. Дис. … канд. наук: 01.01.02 — 2004.]
- [www.kuzrab.ru/publics/index.php?ID=18473 Обломович Д. «Автомат» Калашникова] // Газета «Кузнецкий рабочий», выпуск № 12 (18945), 4 февраля 2010.
Ссылки
- [www.worldcat.org/title/avtomat/oclc/31818528?title=&detail=&page=frame&url=http%3A%2F%2Fhdl.loc.gov%2Floc.gdc%2Fscd0001.20090812051av.1%26checksum%3Db61a618b41e9a0cf0040525e6b04b95c&linktype=digitalObject Калашников И. Т. «Автомат»] (текст романа в Библиотеке Конгресса).
Отрывок, характеризующий Автомат (роман)
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
