Авченко, Виктор Фёдорович

Виктор Фёдорович Авченко<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Приморского сельского крайисполкома
декабрь 1962 года — декабрь 1964 года
Предшественник:	должность учреждена; Алексей Сергеевич Бирюков как председатель Приморского крайисполкома
Преемник:	должность упразднена; Михаил Михайлович Кузнецов как председатель Приморского крайисполкома
Рождение:	4 (17) октября 1916(1916-10-17) Приморская область, Российская империя
Смерть:	6 июля 1987(1987-07-06) (70 лет) Владивосток, РСФСР, СССР
Партия:	ВКП(б)/КПСС (с 1944 года)
Образование:	Хабаровский техникум связи</br>Владивостокский сельскохозяйственный техникум (1963)
Награды:

Ви́ктор Фё́дорович Авченко (4 (17) октября 1916 — 6 июля 1987, Владивосток) — советский партийный и государственный деятель. Депутат Верховного Совета РСФСР.

Биография

Родился 4 (17) октября 1916 году в Приморской области. Окончил Хабаровский техникум связи, а в 1963 году — Владивостокский сельскохозяйственный техникум.

С 1938 года — в РККА, служил в подразделениях связи (Спасск-Дальний, Ворошилов (в наст. время город Уссурийск). Участник боёв на озере Хасан.

1945—? — редактор газеты «Приханкайская правда» (Спасск-Дальний).

? — 1-й секретарь Черниговского районного комитета КПСС, 1-й секретарь Хорольского районного комитета КПСС.

1961—12.1962 — заместитель председателя Исполнительного комитета Приморского краевого Совета.

12.1962—12.1964 — председатель Исполнительного комитета Приморского сельского краевого Совета.

12.1964—1972 — секретарь Приморского краевого комитета КПСС.

1972—1977 — главный государственный инспектор по закупкам и качеству сельскохозяйственных продуктов Министерства заготовок СССР по Приморскому краю. Пенсионер союзного значения.

Примечания

• Сын Олег Авченко (р. 1942) — доктор геолого-минералогических наук, заведующий лабораторией Дальневосточного геологического института ДВО РАН (Владивосток)
• Внук Василий Авченко (р. 1980) — журналист «Новой газеты» (Владивосток), автор документального романа «Правый руль» (М., Ad Marginem, 2009).

Ссылки

• [www.knowbysight.info/AAA/05385.asp Биография в справочнике по истории Коммунистической партии и Советского Союза]
• [oldvladivostok.ru/photos/?p=2&rpp=12&category=3&a= Фотографии на сайте OldVladivistok.ru]

Отрывок, характеризующий Авченко, Виктор Фёдорович

Московское общество всё, начиная от старух до детей, как своего давно жданного гостя, которого место всегда было готово и не занято, – приняло Пьера. Для московского света, Пьер был самым милым, добрым, умным веселым, великодушным чудаком, рассеянным и душевным, русским, старого покроя, барином. Кошелек его всегда был пуст, потому что открыт для всех.
Бенефисы, дурные картины, статуи, благотворительные общества, цыгане, школы, подписные обеды, кутежи, масоны, церкви, книги – никто и ничто не получало отказа, и ежели бы не два его друга, занявшие у него много денег и взявшие его под свою опеку, он бы всё роздал. В клубе не было ни обеда, ни вечера без него. Как только он приваливался на свое место на диване после двух бутылок Марго, его окружали, и завязывались толки, споры, шутки. Где ссорились, он – одной своей доброй улыбкой и кстати сказанной шуткой, мирил. Масонские столовые ложи были скучны и вялы, ежели его не было.
Когда после холостого ужина он, с доброй и сладкой улыбкой, сдаваясь на просьбы веселой компании, поднимался, чтобы ехать с ними, между молодежью раздавались радостные, торжественные крики. На балах он танцовал, если не доставало кавалера. Молодые дамы и барышни любили его за то, что он, не ухаживая ни за кем, был со всеми одинаково любезен, особенно после ужина. «Il est charmant, il n'a pas de seхе», [Он очень мил, но не имеет пола,] говорили про него.
Пьер был тем отставным добродушно доживающим свой век в Москве камергером, каких были сотни.
Как бы он ужаснулся, ежели бы семь лет тому назад, когда он только приехал из за границы, кто нибудь сказал бы ему, что ему ничего не нужно искать и выдумывать, что его колея давно пробита, определена предвечно, и что, как он ни вертись, он будет тем, чем были все в его положении. Он не мог бы поверить этому! Разве не он всей душой желал, то произвести республику в России, то самому быть Наполеоном, то философом, то тактиком, победителем Наполеона? Разве не он видел возможность и страстно желал переродить порочный род человеческий и самого себя довести до высшей степени совершенства? Разве не он учреждал и школы и больницы и отпускал своих крестьян на волю?
А вместо всего этого, вот он, богатый муж неверной жены, камергер в отставке, любящий покушать, выпить и расстегнувшись побранить легко правительство, член Московского Английского клуба и всеми любимый член московского общества. Он долго не мог помириться с той мыслью, что он есть тот самый отставной московский камергер, тип которого он так глубоко презирал семь лет тому назад.
Иногда он утешал себя мыслями, что это только так, покамест, он ведет эту жизнь; но потом его ужасала другая мысль, что так, покамест, уже сколько людей входили, как он, со всеми зубами и волосами в эту жизнь и в этот клуб и выходили оттуда без одного зуба и волоса.
В минуты гордости, когда он думал о своем положении, ему казалось, что он совсем другой, особенный от тех отставных камергеров, которых он презирал прежде, что те были пошлые и глупые, довольные и успокоенные своим положением, «а я и теперь всё недоволен, всё мне хочется сделать что то для человечества», – говорил он себе в минуты гордости. «А может быть и все те мои товарищи, точно так же, как и я, бились, искали какой то новой, своей дороги в жизни, и так же как и я силой обстановки, общества, породы, той стихийной силой, против которой не властен человек, были приведены туда же, куда и я», говорил он себе в минуты скромности, и поживши в Москве несколько времени, он не презирал уже, а начинал любить, уважать и жалеть, так же как и себя, своих по судьбе товарищей.