Ага-хан I
Ага-хан I (имя при рождении — Хасан Али Шах) (1800—1881) — 46-й имам исмаилитов-низаритов, первый Ага-хан.
Ага-хан I | |||
| |||
---|---|---|---|
с 1817 года | |||
Предшественник: | Шах Халил Аллах III | ||
Преемник: | Ага-хан II | ||
Его Королевское Высочество, Принц, Ага-хан | |||
Рождение: | 1800 Йезд, Персия | ||
Смерть: | 1881 Бомбей, Индия | ||
Отец: | принц Али Соломон Хан | ||
Мать: | принцесса Таджуддаула (Джоан) Али Хан, дочь лорда Чёрстона | ||
Дети: | Сын: Ага-хан II |
Родился в городе Йезд в Персии, его отцом был Шах Халил Аллах III, убитый в 1817 г. Стал имамом после смерти отца. Женился на Сарв-и Джахан Ханум, дочери шаха Персии Фетх-али-шаха. Был назначен генерал-губернатором южноперсидской провинции Керман и в 1830 г. был удостоен почетного титула «Ага-Хан», что значит «Великий Вождь».
Послен смерти Фетх-али-шаха в 1834 г. вступил в конфликт со следующим правителем Мохаммед-шахом и фактически стал действовать как независимый правитель Кермана. Однако после двухлетнего противостояния Ага-Хан был захвачен в плен вместе с его многочисленными родственниками. После годичного заключения он был отправлен в ссылку. В 1840 г. он вновь поднял мятеж против шаха, но опять потерпел неудачу и в 1841 г. бежал в Афганистан.
В это время шла Первая англо-афганская война и будучи гостем кандагарского губернатора, Ага-хан стал посредником в переговорах британцев с афганскими властями, что способствовало эвакуации британских войск. После отъезда из Афганистана Ага-Хан на два года обосновался в Синде, где издавна существовала большая и влиятельная исмаилитская община. Он предупредил британского политического агента о готовящемся нападении синдского эмира Насир Хана на британский лагерь и за это британцы ему назначили ежегодную пенсию в 2000 фунтов стерлингов. В 1843 г. при завоевании британцами Белуджистана Ага-Хан одних вождей белуджей уговорил капитулировать, а против других послал собственные части, чтобы воевать на британской стороне.
После этого Ага-хан поселился в Бомбее, потом перебрался в Калькутту. В 1866 Высший суд Бомбея подтвердил титул Ага-хана и его верховенство над всеми исмаилитами. Он получил от британской королевы Виктории право титуловаться «Его высочество».
Напишите отзыв о статье "Ага-хан I"
Ссылки
- [plekhanov.org/books/raskritaya_ladon.pdf С.Плеханов. Раскрытая ладонь. Ага-хан и его мюриды]
Отрывок, характеризующий Ага-хан I
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.