Атакишиев, Ага Салим Ибрагим оглы
Ага Салим Ибрагим оглы Атакишиев (1903—1970, Баку, АзССР) — министр внутренних дел Азербайджанской ССР, генерал-майор (1945). Депутат Верховного Совета СССР 3-го созыва.
Содержание
Биография
Родился в семье боцмана портового буксира. Образование среднее, окончил в 1916 4-х классное высшее начальное училище в Баку и 4-е класса Бакинского реального училища. В 1918—1920 ученик прядильного мастера на ткацкой фабрике в Баку. С апреля 1920 по май 1921 контролёр Бакинского исполкома.
В мае 1921 — мае 1924 инспектор уголовного розыска в Баку. С мая 1924 в органах ОГПУ-НКВД-МВД-МГБ. С мая 1924 по ноябрь 1929 оперативный работник ГПУ АзССР, принимал активное участие в ликвидации нескольких банд, дважды внедрялся в бандформирования. В декабре 1929 — июне 1932 старший оперативный уполномоченный, заместитель и начальник районного отдела ГПУ в селе Башкичет (Грузинская ССР). В эти годы попал в поле зрения Л. П. Берии, как перспективный работник. В июне 1932 — июле 1933 проходил службу в Закавказском ГПУ. С июля 1933 в ОГПУ-НКВД АзССР: начальник отделения СПО НКВД республики. С июня 1939 временно исполняющий должность заместителя начальника УРКМ НКВД АзССР, а с ноября этого же года заместитель начальника УРКМ НКВД АзССР. С марта 1939 начальник Кировобадского райотдела НКВД АзССР. В марте 1941 — январе 1942 начальник УРКМ НКВД АзССР, заместитель народного комиссара внутренних дел по милиции.
В январе 1942 — мае 1946 резидент ИНО НКВД СССР в Иране, под прикрытием консула. Занимался вопросами Южного Азербайджана. 1946 - 1950 годах зам министр внутренних дел и 1-й заместитель министра госбезопасности АзССР. 25 мая 1950 — 16 марта 1953 года министр внутренних дел АзССР. Избирался членом Бюро ЦК КП(б) АзССР, депутат ВС СССР и АзССР.
Однако уже в мае 1954 освобождён от занимаемой должности и в июне 1954 и уволен из системы МВД по фактам дискредитации. В ноябре 1955 арестован и в мае 1956 на процессе по «делу Багирова»[1] и приговорён выездной сессией Военной коллегии Верховного Суда СССР к 25-и годам заключения за нарушение социалистической законности.[2] В 1969 освобождён по УДО (условно-досрочному освобождению). Из тюремного лагеря вернулся неизлечимо больным человеком. Досрочному освобождению содействовал известнейший советский учёный-иранист, специалист по халифам Омейядам Герой Советского Союза академик З. М. Буниятов.
Звания
- старший лейтенант государственной безопасности (13.01.1936);
- капитан государственной безопасности (25.03.1939);
- майор государственной безопасности (27.05.1942);
- полковник (14.02.1943);
- комиссар ГБ (24.05.1944);
- генерал-майор (09.07.1945) - Лишен звания 03.01.1955 Пост. СМ СССР № 9-4сс «как дискредитировавший себя за время работы в органах госбезопасности и недостойный в связи с этим высокого звания генерала».
Награды
орден Ленина (30.04.1946); 2 ордена Красного Знамени (03.11.1944, 20.03.1952); 2 ордена Отеч. войны 1 степени (22.04.1943, 24.08.1949); орден «Знак Почета» (25.02.1946); орден Трудового Красного Знамени АзССР; 4 медали; знак «Почетный работник ВЧК-ГПУ (XV)» (12.01.1936); знак «Заслуженный работник НКВД» (19.12.1942).
Напишите отзыв о статье "Атакишиев, Ага Салим Ибрагим оглы"
Примечания
- ↑ [istmat.info/node/22354 Постановление Президиума ЦК КПСС от 7 мая 1956 г. о деле М. Д. Багирова и других]
- ↑ [istmat.info/node/22355 Копия приговора Военной коллегии ВС СССР от 26 апреля 1956 г. по делу М. Д. Багирова, Т. М. Борщева, Р. А. Маркаряна, X. И. Григоряна, С. И. Атакишиева и С. Ф. Емельянова]
Литература
- Энциклопедия секретных служб России / Автор-составитель А.И.Колпакиди. — М.: АСТ, Астрель, Транзиткнига, 2004. — С. 435. — 800 с. — ISBN 5-17018975-3.
Ссылки
- [shieldandsword.mozohin.ru/VD3462/terr_org/respublik/azerbaijan.htm НКВД — МВД Азербайджанской ССР]
|
Отрывок, характеризующий Атакишиев, Ага Салим Ибрагим оглы
– Что же, соснули бы, – сказал казак.– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
- Родившиеся в 1903 году
- Умершие в 1970 году
- Персоналии по алфавиту
- Генерал-майоры (СССР)
- Кавалеры ордена Ленина
- Кавалеры ордена Красного Знамени
- Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Награждённые медалью «За оборону Кавказа»
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Почётные сотрудники госбезопасности
- Персоналии:Спецслужбы СССР
- Сотрудники НКВД
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени Азербайджанской ССР
- Депутаты Верховного Совета СССР 2 созыва
- Депутаты Верховного Совета СССР 3 созыва
- Депутаты Верховного Совета Азербайджанской ССР