Агриппа Менений Ланат (консул 439 года до н. э.)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Агриппа Менений Ланат
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Агриппа Менений Ланат (лат. Agrippa Menenius Lanatus; V век до н. э.) — древнеримский политический деятель, консул 439 года до н. э., военный трибун с консульской властью 419 и 417 годов до н. э.

Агриппа Менений принадлежал к патрицианскому роду Менениев и был сыном консула 440 года до н. э. Луция.

Коллегой Менения по консульству был Тит Квинкций Капитолин Барбат. В 439 году войны не велись; единственным важным событием стала расправа над обвинённым в стремлении к царской власти Спурием Мелием, для которой назначался диктатор.

В 419 и 417 гг. Агриппа Менений входил в состав коллегии из четырёх военных трибунов с консульской властью. В первый раз его коллегами были Публий Лукреций Триципитин, Спурий Навтий Рутил и Гай Сервилий Аксилла; во второй раз - снова Публий Лукреций и Гай Сервилий, а также Спурий Рутил Красс. Оба года оказались мирными[1].

Напишите отзыв о статье "Агриппа Менений Ланат (консул 439 года до н. э.)"



Примечания

  1. Тит Ливий IV, 45, 1 — 4; IV, 47, 8.

Отрывок, характеризующий Агриппа Менений Ланат (консул 439 года до н. э.)

– Ваше сиятельство, есть политические: Мешков, Верещагин.
– Верещагин! Он еще не повешен? – крикнул Растопчин. – Привести его ко мне.


К девяти часам утра, когда войска уже двинулись через Москву, никто больше не приходил спрашивать распоряжений графа. Все, кто мог ехать, ехали сами собой; те, кто оставались, решали сами с собой, что им надо было делать.
Граф велел подавать лошадей, чтобы ехать в Сокольники, и, нахмуренный, желтый и молчаливый, сложив руки, сидел в своем кабинете.
Каждому администратору в спокойное, не бурное время кажется, что только его усилиями движется всо ему подведомственное народонаселение, и в этом сознании своей необходимости каждый администратор чувствует главную награду за свои труды и усилия. Понятно, что до тех пор, пока историческое море спокойно, правителю администратору, с своей утлой лодочкой упирающемуся шестом в корабль народа и самому двигающемуся, должно казаться, что его усилиями двигается корабль, в который он упирается. Но стоит подняться буре, взволноваться морю и двинуться самому кораблю, и тогда уж заблуждение невозможно. Корабль идет своим громадным, независимым ходом, шест не достает до двинувшегося корабля, и правитель вдруг из положения властителя, источника силы, переходит в ничтожного, бесполезного и слабого человека.