Адальберт Померанский

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Адальберт Померанский
Adalbert von Pommern
епископ в Волине
1140 – 1160 (или 1162)
Церковь: Католическая церковь
 
Образование: аббатство Михельсберг в Бамберге
Смерть: 3.4.1160 (или 1162)
Герцогство Померания
Принятие священного сана: епископ
Епископская хиротония: 14 октября 1140 года

Адальберт Померанский (нем. Adalbert von Pommern) († 3 апреля 1160 (или 1162) года, Герцогство Померания) — епископ католической церкви, епископ в Волине, первый епископ в Померании, постриженик бенедиктинского аббатства Михельсберг в Бамберге и капеллан Болеслава III, князя Польши.



Биография

Точные дата и место рождения Адальберта, будущего епископа в Волине, неизвестны. Возможно, он был родом из славян Померании, так, как блестяще владел их языком. Поэтому, будучи пострижеником бенедиктинского аббатства Михельсберг в Бамберге, Адальберт был привлечен в качестве переводчика своим епископом к его миссии в регионе.

После смерти Отто Бамбергского, Ратибор I, герцог Померании и местное благородное сословие в 1139 году на соборе избрали кандидатуру Адальберта на кафедру епископства, основанную Римским папой Иннокентием II в Волине1176 года кафедра была перенесена в Каммен) с юрисдикцией, совпадавшей с территорией герцогства. После своего избрания, Адальберт отправился в Рим, где 14 октября 1140 года был хиротонисан Иннокентием II и стал первым епископом Померании. Вернувшись в епархию, новый епископ продолжил миссию среди язычников, проповедуя, строя церкви и рукополагая священников.

В 1147 году Генрих, епископ Моравии призвал к крестовому походу против жителей Балтии, главной целью которого было объявлено искоренение язычества, все ещё исповедовавшегося частью местного населения. Крестоносцы вторглись на территорию герцогства и осадили города Деммин и Щецин. Адальберт немедленно прибыл в их лагерь. Он заявил, что миссия среди местных язычников никогда не опиралась на оружие, но исключительно на проповедь. Ему удалось снять осаду с города и убедить крестоносцев покинуть пределы герцогства.

Значительным событием явилось основание 3 мая 1153 года первого монастыря на территории Померании. В Штольпе на берегу реки Пене, на месте убийства Вратислава I, первого христианского правителя Померании и брата Ратибора I, Адальберт основал бенедиктинское аббатство, в которое призвал монахов из аббатства Берг в Магдебурге. В миссионерских трудах епископа поддерживали и последующие правители Померании, племянники Ратибора I, герцоги Богуслав I и Казимир I. 8 июня 1159 года Адальберт основал ещё один монастырь, аббатство Гробе в Узедоме.

Точные дата и место смерти Адальберта, как и дата и место его рождения, не установлены. Известно, что он умер 3 апреля между 1160 и 1162 годами в герцогстве Померания.

Напишите отзыв о статье "Адальберт Померанский"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Адальберт Померанский

– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.