Адамович, Николай Исидорович
| Николай Исидорович Адамович | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Дети: | |
Николай Исидорович Адамович (30 мая 1868, село Крупское, Золотоношский уезд, Полтавская губерния — 17 марта 1942, Ленинград, РСФСР) — работник Главной Палаты мер и весов, учитель физики в 12-й Петербургской гимназии.
Содержание
Биография
Юность
Родился 30 мая 1868 года в селе Крупское, Золотоношского уезда, Полтавской губернии. Начальное образование получил в сельской школе, по окончании которой получил разрешение на завершение образования в гимназии в г. Полтаве. Ещё в средней школе определился его интерес к физическим и математическим наукам, что и пробудило его после окончания гимназии поступить на физико-математический факультет Юрьевского Университета.
На физико-математическом факультете, где деканом являлся известный учёный профессор Ф. Левинсон-Лессинг (впоследствии соратник Д. И. Менделеева по Петербургскому Университету) Н. И. Адамович с отличием закончил в 1894 году курс и после защиты диссертации получил в 1895 году диплом с присуждением ему степени кандидата математики.
Он участник и революционного движения с 1887 года — биография в «Деятели революционного движения в России: Биобиблиографический словарь». О деятельности в области метрологии вполне много упоминаний в научной литературе, например: в Главной палате мер и весов (ныне Всесоюзный научно-исследовательский институт метрологии имени Д. И. Менделеева).
Работа в Главной Палате мер и весов
Метрологом Н. И. Адамовичем выполнялись геодезические исследования с целью изучения поведения геодезических эталонов". "Эта мера и до настоящего времени служит рабочим эталоном лаборатории мер длины Всесоюзного института метрологии. Она подробно описана в работе Н. И. Адамовича «Платино-иридиевая полусаженная мера П4». Участвовал в сличении симметричного метра в 1897 г. Его учебник 1927 года «Введение в метрологию и измерение длины» (Адамович Н. И., Промиздат, 1927 г), упоминается в диссертации на степень кандидата педагогических наук Р. В. Хисметова «Система механико-математической подготовки студентов машиностроительных специальностей среднего профессионального образования и её совершенствование» (1999). В том же году по приезде в Петербург, Николай Адамович обратился к Д. И. Менделееву с просьбой о приёме на работу и был им зачислен в штат Главной Палаты мер и весов, где и работал безсменно в течение 40 лет в период с 1895—1935 г. в лабораториях Главной Палаты, откуда выйдя на пенсию получал академическую пенсию, утверждённую ГУС’ом.
Первое упоминание о работе Н. И. Адамовича содержится во «Временнике» Главной Палаты мер и весов 1894 года (ч. 11, стр. 118—132) в работе «Исследования дюймовых мер длины» Ломанского, где говорится: «Эти исследования произведены мною при участии А. М. Филиппова, Н. И. Адамовича».
В 1902 году он принимал участие в составлении «Сравнительных таблиц русских и английских мер» Изд. Главной Палаты мер и весов.
В книге «100 лет государственной службы мер и весов в СССР» в Главе 1, озаглавленной «Линейные измерения» на стр. 123 говорится, что «Все измерения штриховых мер выполнялись при участии сотрудников Главной Палаты — Ф. И. Бломбаха, Ф. П. Завдского и Н. И. Адамовича, как для прототипов аршина, и были успешно закончены в 1895 году».
Декретом СНК от 14 сентября 1918 года было принято историческое решение о введении в нашей стране метрической системы. В связи с этим в Главной Палате мер и весов была образована в 1919 году метрическая комиссия, которая провела огромную работу по составлению «Сравнительных таблиц русских и метрических мер», изданных в 1923 году. В этой комиссии и проведённой ею работе Н. И. Адамович принимал деятельное участие.
В 1922 году была начата подготовка кадров для поверочного дела и основаны Метрологические Курсы, на которых лекции читали А. Н. Доброхотов, М. Ф. Маликов, Н. И. Адамович и другие сотрудники Главной Палаты мер и весов.
По поручению академика Д. П. Коновалова, возглавляющего в то время Главную Палату мер и весов, Н. И. Адамовичем составлена книга «Введение в метрологию и измерение мер длины», изданную Промиздатом в 1927 году и являющуюся по существу первым в СССР Руководством по метрологии.
По инициативе Д. П. Коновалова руководителем лаборатории мер длины был назначен Н. И. Адамович. Под его руководством были проведены основные работы по сличению эталонных мер длины и геодезических эталонов по заданию Военно-Топографического Управления РККА.
Результаты этих исследований опубликованы в ряде работы, помещённых во «Временнике» № 4 (16) 1930 г., № 3 (10) 1927 г., и в «Поверочном Деле» выпуск 13, 1927 г., 1928 г. «Инверные меры длины». № 3 (20) 1930 г. Труды ВНИИМ, Вып. 5, 1934 г. и другие работы.
Новую веху в работах по эталонированию мер длины составили исследования, выполненные Н. И. Адамовичем на 4-х метровом компараторе в лаборатории эталонных мер длины, что было отмечено специальным приказом.
За эти и многие другие работы в области метрологии Н. И. Адамовичу было присвоено в 1932 году учёное звание Действительного члена Института (ВНИИМ), равноценное в те годы степени доктора наук.
Н. И. Адамович отдал всю свою сознательную жизнь любимому и полезному делу служения интересам метрологической науке. Он жил и работал на территории ВНИИМ.
Работа в 12-й Петербургской гимназии
Одновременно работая в Главной палате мер и весов, работал в 12-й Петербургской гимназии при директорах К. А. Иванове и К. Б. Пенионжкевиче. Преподавал физику. Одним из известных его учеников был Юзеф Чапский.
Гибель
Погиб во время Ленинградской блокады 17 марта 1942 года в возрасте 73 лет и похоронен в братских могилах Пискарёвского мемориального кладбища.
Семья
- Сын — Алексей Николаевич Адамович, советский гидростроитель, доктор технических наук, профессор.
Напишите отзыв о статье "Адамович, Николай Исидорович"
Ссылки
- [www.vofem.ru/ru/articles/55107/ Адамович Н. Образцовые меры длины из кварца, В. О. Ф. Э. М. 1911 г. № 551—552. Стр. 327—328. Рубрика: Научная хроника]
- [www.vofem.ru/ru/articles/41104/ Адамович Н., Профессор Ланглей, В. О. Ф. Э. М. 1906 г. № 411. Стр. 68. Рубрика: Научная хроника]
- [www.vofem.ru/ru/articles/41404/ Адамович Н., Профессор П. Кюри (некролог), В. О. Ф. Э. М. 1906 г. № 414. Стр. 137—138. Рубрика: Научная хроника]
- [www.vofem.ru/ru/articles/37507/ Адамович Н. И. Рецензия на книгу «Recneil d’expériences élémentaires de Physique publié avec la collaboration de nombreuxphysiciens par Henri Abraham, maitre des conférences à L’Ecole Normale Supérieure», В. О. Ф. Э. М. 1904 г. № 375. Стр. 67—68.]
- [www.vofem.ru/ru/articles/42203/ Адамович Н. Солнечный двуугольник, В. О. Ф. Э. М. 1906 г. № 422. Стр. 43—44.]
- [www.novpol.ru/index.php?id=1686 ПЕТЕРБУРГ В БИОГРАФИИ ЮЗЕФА ЧАПСКОГО: ФАКТЫ И УМОЛЧАНИЯ]
- [books.google.ru/books?id=zS59AwAAQBAJ&pg=PT214&lpg=PT214&dq=%D0%B0%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87+%D0%BD.+%D0%B8.+%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B5%D0%B2&source=bl&ots=Y3dWKT6QEn&sig=C-LFkKi4mRsqIHLVuMOcdRRv38g&hl=ru&sa=X&ved=0CD8Q6AEwBmoVChMI_p2Js6y4xwIVwn5yCh0zNASn#v=onepage&q=%D0%B0%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87%20%D0%BD.%20%D0%B8.%20%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B5%D0%B2&f=false «Московский проспект. Очерки истории»]
- [books.google.ru/books?hl=ru&id=cxO6AAAAIAAJ&dq=%D0%9D.%D0%98.+%D0%90%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87+%D0%9F%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%82%D0%B0+%D0%BC%D0%B5%D1%80+%D0%B8+%D0%B2%D0%B5%D1%81%D0%BE%D0%B2+%D0%9C%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B5%D0%B2&focus=searchwithinvolume&q=%D0%9D.%D0%98.+%D0%90%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87+ Известия высших учебных заведений: Геодезия и аэрофотосъемка]
- [books.google.ru/books?id=Ym14BAAAQBAJ&pg=PA37&lpg=PA37&dq=%D0%9D.%D0%98.+%D0%90%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87+%D0%9F%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%82%D0%B0+%D0%BC%D0%B5%D1%80+%D0%B8+%D0%B2%D0%B5%D1%81%D0%BE%D0%B2+%D0%9C%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B5%D0%B2&source=bl&ots=m2UAMcs7R8&sig=klcQstU92LyLpfXlOiy9T9S6dM8&hl=ru&sa=X&ved=0CCcQ6AEwAmoVChMImKOj0rW4xwIVRPRyCh2zHQC1#v=onepage&q=%D0%9D.%D0%98.%20%D0%90%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87%20%D0%9F%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%82%D0%B0%20%D0%BC%D0%B5%D1%80%20%D0%B8%20%D0%B2%D0%B5%D1%81%D0%BE%D0%B2%20%D0%9C%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B5%D0%B2&f=false Единицы и эталоны. Возобновление прототипов]
- [books.google.ru/books?id=mCxRAQAAIAAJ&q=%D0%9D.%D0%98.+%D0%90%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87+%D0%91%D0%BB%D1%83%D0%BC%D0%B1%D0%B0%D1%85%D0%B0&dq=%D0%9D.%D0%98.+%D0%90%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87+%D0%91%D0%BB%D1%83%D0%BC%D0%B1%D0%B0%D1%85%D0%B0&hl=ru&sa=X&ved=0CCAQ6AEwAWoVChMIl8fI3ra4xwIV6GtyCh0EPg6w Архив истории науки и техники, Том 9]
Отрывок, характеризующий Адамович, Николай Исидорович
Натощак, поутру, все прежние вопросы представлялись столь же неразрешимыми и страшными, и Пьер торопливо хватался за книгу и радовался, когда кто нибудь приходил к нему.Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того чтобы легче переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися от жизни: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто лошадьми, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. «Нет ни ничтожного, ни важного, всё равно: только бы спастись от нее как умею»! думал Пьер. – «Только бы не видать ее , эту страшную ее ».
В начале зимы, князь Николай Андреич Болконский с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции правительству.
Князь очень постарел в этот год. В нем появились резкие признаки старости: неожиданные засыпанья, забывчивость ближайших по времени событий и памятливость к давнишним, и детское тщеславие, с которым он принимал роль главы московской оппозиции. Несмотря на то, когда старик, особенно по вечерам, выходил к чаю в своей шубке и пудренном парике, и начинал, затронутый кем нибудь, свои отрывистые рассказы о прошедшем, или еще более отрывистые и резкие суждения о настоящем, он возбуждал во всех своих гостях одинаковое чувство почтительного уважения. Для посетителей весь этот старинный дом с огромными трюмо, дореволюционной мебелью, этими лакеями в пудре, и сам прошлого века крутой и умный старик с его кроткою дочерью и хорошенькой француженкой, которые благоговели перед ним, – представлял величественно приятное зрелище. Но посетители не думали о том, что кроме этих двух трех часов, во время которых они видели хозяев, было еще 22 часа в сутки, во время которых шла тайная внутренняя жизнь дома.
В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
Однажды в Москве, в присутствии княжны Марьи (ей казалось, что отец нарочно при ней это сделал), старый князь поцеловал у m lle Bourienne руку и, притянув ее к себе, обнял лаская. Княжна Марья вспыхнула и выбежала из комнаты. Через несколько минут m lle Bourienne вошла к княжне Марье, улыбаясь и что то весело рассказывая своим приятным голосом. Княжна Марья поспешно отерла слезы, решительными шагами подошла к Bourienne и, видимо сама того не зная, с гневной поспешностью и взрывами голоса, начала кричать на француженку: «Это гадко, низко, бесчеловечно пользоваться слабостью…» Она не договорила. «Уйдите вон из моей комнаты», прокричала она и зарыдала.
На другой день князь ни слова не сказал своей дочери; но она заметила, что за обедом он приказал подавать кушанье, начиная с m lle Bourienne. В конце обеда, когда буфетчик, по прежней привычке, опять подал кофе, начиная с княжны, князь вдруг пришел в бешенство, бросил костылем в Филиппа и тотчас же сделал распоряжение об отдаче его в солдаты. «Не слышат… два раза сказал!… не слышат!»
«Она – первый человек в этом доме; она – мой лучший друг, – кричал князь. – И ежели ты позволишь себе, – закричал он в гневе, в первый раз обращаясь к княжне Марье, – еще раз, как вчера ты осмелилась… забыться перед ней, то я тебе покажу, кто хозяин в доме. Вон! чтоб я не видал тебя; проси у ней прощенья!»
Княжна Марья просила прощенья у Амальи Евгеньевны и у отца за себя и за Филиппа буфетчика, который просил заступы.
В такие минуты в душе княжны Марьи собиралось чувство, похожее на гордость жертвы. И вдруг в такие то минуты, при ней, этот отец, которого она осуждала, или искал очки, ощупывая подле них и не видя, или забывал то, что сейчас было, или делал слабевшими ногами неверный шаг и оглядывался, не видал ли кто его слабости, или, что было хуже всего, он за обедом, когда не было гостей, возбуждавших его, вдруг задремывал, выпуская салфетку, и склонялся над тарелкой, трясущейся головой. «Он стар и слаб, а я смею осуждать его!» думала она с отвращением к самой себе в такие минуты.
В 1811 м году в Москве жил быстро вошедший в моду французский доктор, огромный ростом, красавец, любезный, как француз и, как говорили все в Москве, врач необыкновенного искусства – Метивье. Он был принят в домах высшего общества не как доктор, а как равный.
