Адамс, Дуглас

Дуглас Адамс
Род деятельности:	писатель, драматург, сценарист
Язык произведений:	английский
© Произведения этого автора несвободны

Ду́глас Но́эль А́дамс (англ. Douglas Noël Adams, 11 марта 1952 года, Кембридж, Великобритания — 11 мая 2001 года, Санта-Барбара, Калифорния, США) — английский писатель, драматург и сценарист, автор юмористических фантастических произведений. Известен как создатель знаменитой серии книг «Автостопом по галактике».

Биография

Дуглас Ноэль Адамс родился 11 марта 1952 года в Кембридже. Родители — Джанет (Донован) и Дуглас Адамс. Через несколько месяцев после рождения Дугласа-младшего семья переехала в Ист-Лондон. Там спустя три года родилась его младшая сестра, Сьюзен. В 1957 родители Адамса развелись. Дуглас, его мать и сестра поселились в приюте для животных Королевского общества защиты животных в Брентвуде, Эссексе.

Окончил школу в Брентвуде. Учился в колледже, в 1974 году получил степень бакалавра, а позже — магистра. Специализацией его стала английская литература.

Немалая роль в открытии Адамса принадлежала Грэму Чэпмену из Монти Пайтон, в 45 эпизоде Летающего цирка которых Адамс снялся в эпизодической роли, а также участвовал как автор скетча.

В марте 1978 года на радио BBC стартовала его четырёхсерийная постановка «The Hitchhiker’s Guide to the Galaxy» (с англ. — «Путеводитель по галактике для путешествующих автостопом»), которая получила награды «Imperial Tobacco Award» (1978), «Sony Award» (1979), «Best Programme for Young People» (1980).

Некоторое время спустя Дуглас Адамс выпустил одноимённую книгу, которая имела феноменальный успех и в 1984 году возглавила список английских бестселлеров. Дуглас Адамс стал самым молодым писателем, получившим Golden Pen (награда дается за 1 000 000 проданных книг). Позже Адамс написал продолжения — «The Restaurant at the End of the Universe» («Ресторан в конце Вселенной») (1980) и «Life, The Universe and Everything» («Жизнь, Вселенная и всё остальное») (1982).

В 1982 году книги Адамса попали в New York Times bestellers list и Publishers' Weekly bestsellers list — впервые со времен Яна Флеминга английскому писателю удается добиться такого успеха в США.

В том же году его первые две книги адаптируются для шестисерийной телевизионной постановки, которая берёт награды в категориях «Best TV Graphics», «Best VTR Editing» и «Best Sound».

В 1984 году вышла в свет четвёртая книга серии — «So Long and Thanks for all the Fish» («Всего хорошего, и спасибо за рыбу!»).

В 1984 году Адамс начал сотрудничество с компанией Infocom, которая в те годы была «королём» жанра приключенческих игр, и принял непосредственное участие в разработке текстового квеста interactive fiction «The Hitchhiker’s Guide to the Galaxy». Игра удостоилась премии от «Thames TV». На этом сотрудничество Адамса с фирмой Infocom не закончилось, несколько позже он написал ещё одну юмористическую приключенческую игру в жанре interactive fiction — «Bureaucracy».

Адамс был одним из сценаристов Четвёртого Доктора в сериале Доктор Кто (англ. Doctor Who): эпизоды «Планета пиратов» (англ. The Pirate Planet) и «Шада» (англ. Shada).

В 1984 году Дуглас Адамс вместе с Джоном Ллойдом пишет нефантастическую книгу «The Meaning of Liff». Книга имеет успех и в 1990 году выходит продолжение — «The Deeper Meaning of Liff».

В 1987 году Адамс пробует свои силы в несколько другом жанре и выпускает книгу «Dirk Gently’s Holistic Detective Agency» («Детективное агентство Дирка Джентли»), представляющую собой смесь мистики, детектива и юмора. Несмотря на сдержанные отклики, через год выходит продолжение — «Long Dark Tea-time of the Soul» («Долгое чаепитие»).

В 1990 году Адамс совместно с зоологом Марком Карвардайном выпускает «Last Chance to See» — книгу о редких и исчезающих видах животных.

В 1991 году аудиокнига «HHGG», попадает в номинацию «Лучшая разговорная или не-музыкальная запись» (Best Spoken Word or Non-Musical Recording) премии Грэмми.

Ещё через год Адамс пишет заключительную, пятую книгу «Путеводителя» — «Mostly Harmless» (В основном безвредна).

В 1993 году видеофильм «Making Of HHGG» номинируется на «Best Documentary» в Video Home Entertainment Awards.

В 1996 году «The Hitchhiker’s Guide to the Galaxy» занимает 24 место в списке «Сто Величайших книг Столетия» от «Waterstone’s Books/Channel Four».

В 1998 году Адамс основывает «The Digital Villiage» — компанию, которая в том же году выпускает компьютерную игру-квест «Starship Titanic».

В последние годы жизни Дуглас Адамс пишет новый роман и помогает студии «Дисней» снять полнометражный фильм «Автостопом по Галактике». Его комментарий по этому поводу: «Да я знаю, что „Дисней“ снял „Бэмби“, но не забывайте, что он также снял и „Терминатора“. Я надеюсь, что „Путеводитель“ будет чем-то средним между этими двумя фильмами…».

Дуглас Адамс также был активистом движений за защиту окружающей среды и спасение вымирающих видов, включая программы по защите чёрных носорогов и горилл. Кроме того, он много играл на гитаре (его коллекция включала 24 гитары для левшей), находясь под влиянием групп Pink Floyd и Procol Harum. Адамс был энтузиастом технологического прогресса и характеризовал себя как «радикального атеиста»; Ричард Докинз посвятил ему книгу «Бог как иллюзия», в шутку назвав его «видимо, единственным, кого я обратил в атеизм».

Личная жизнь

В 1981 году Адамс переехал в Излингтон, где жил сначала на Аппер Стрит, а в конце 1980-х годов — на Дункан Террас.

В начале 1980-х годов у Адамса был роман с писательницей Салли Эмерсон, жившей в то время раздельно с мужем. Адамс позже посвятил Эмерсон свою книгу «Жизнь, Вселенная и всё остальное». В 1981 году Эмерсон вернулась к мужу, Питеру Стотхарду, учившемуся с Адамсом в одной школе в Брентвуде, а позже ставшему редактором The Times.

Вскоре друзья познакомили Адамса с Джейн Белсон, с которой у него позже завязались романтические отношения. Белсон была той самой «дамой-адвокатом», о которой упоминалось в краткой биографии писателя, неизменно приводившейся в его книгах в середине 1980-х годов:

«Он [Адамс] проживает в Излингтоне с дамой-адвокатом и компьютером Apple Macintosh».

Оригинальный текст (англ.)  

"He [Adams] lives in Islington with a lady barrister and an Apple Macintosh."

В 1983 году, во время работы Адамса над ранней версией сценария «Путеводителя» для кино, пара проживала в Лос-Анджелесе. Когда сделка сорвалась, Дуглас и Джейн переехали в Лондон. Пережив несколько расставаний и разорванную помолвку, они поженились 25 ноября 1991 года. 22 июня 1994 года у пары родилась дочь — Полли Джейн Рокет Адамс. В 1999 году семья переехала из Лондона в Санта-Барбару (штат Калифорния), где они жили вплоть до его смерти.

Дуглас Адамс умер от сердечного приступа 11 мая 2001 года в возрасте 49 лет у себя дома в Санта-Барбаре.

После похорон Джейн Белсон и Полли Адамс вернулись в Лондон. Джейн умерла 7 сентября 2011 года.

Произведения

The Hitchhiker’s Guide to the Galaxy

Наиболее известное произведение «The Hitchhiker’s Guide to the Galaxy» (один из переводов — «Руководство для путешествующих автостопом по Галактике») впервые появилось в 1978 как радиопостановка на BBC. Позже вышла литературная «трилогия в пяти частях»:

• 1979 — «Руководство для путешествующих автостопом по Галактике» / The Hitch-Hiker’s Guide To The Galaxy
• 1980 — «Ресторан в конце Вселенной» / The Restaurant At The End Of The Universe
• 1982 — «Жизнь, Вселенная и всё остальное» / Life, The Universe And Everything
• 1984 — «Всего хорошего, и спасибо за рыбу!» / So Long And Thanks For All The Fish
• 1992 — «В основном безвредна» / Mostly Harmless

Серия о Дирке Джентли

• 1987 — Холистическое детективное агентство Дирка Джентли / Dirk Gently’s Holistic Detective Agency
• 1988 — Долгое чаепитие / The Long Dark Tea-Time of the Soul
• 2002 — Лосось сомнения / The Salmon of Doubt (последний незаконченный роман)

Другие произведения

• 1984 — The Meaning of Liff (в соавторстве с Джоном Ллойдом)
• 1986 — The Private Life of Genghis Khan (в соавторстве с Грэмом Чэпменом)
• 1990 — Last Chance To See (в соавторстве с Марком Карвардайном)
• 1990 — The Deeper Meaning Of Liff (в соавторстве с Джоном Ллойдом)
• 2012 — Шада (в соавторстве с Гаретом Робертсом)

Экранизации

• 1981 — «Путеводитель по галактике для путешествующих автостопом» (телесериал)
• 2005 — «Автостопом по галактике»
• 2010 — «Дирк Джентли» (телесериал)
• 2016 — «Детективное агентство Дирка Джентли»

Память

• (25924) Дугласадамс — астероид, названный в честь писателя. Астероид (18610) был назван в честь Артура Дента — героя книг Дугласа Адамса.
• День полотенца отмечается поклонниками Дугласа Адамса ежегодно 25 мая.

Ссылки

• [lavkamirov.com/Adams_Douglas Дуглас Адамс в Лавке Миров]
• [fantlab.ru/25 Адамс, Дуглас] на сайте «Лаборатория Фантастики»

Отрывок, характеризующий Адамс, Дуглас

Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.