Адамян, Ованес Абгарович
| Ованес Абгарович Адамян | |
 | |
| Род деятельности: |
изобретатель |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
12 сентября 1932 (53 года) |
| Место смерти: | |
Оване́с Абга́рович Адамя́н (Ива́н Адамиан[1]) (арм. Հովհաննես Աբգարի Ադամյան) (17 февраля 1879, Баку — 12 сентября 1932, Ленинград) — армянский и советский изобретатель, инженер-электрик, один из изобретателей цветного телевидения и радиофототелеграфии.
Автор свыше 20 изобретений (главным образом в области телевидения и фототелеграфии) и системы фототелеграфии с использованием промежуточного клише.[1]
Содержание
Биография
Родился в 1879 году в армянской семье, купца первой гильдии[2]. После окончания реального училища в 1897 году уехал за границу, учился в Берлинском университете, затем учился и работал в Швейцарии и Франции, затем снова в Берлине. В 1908 году запатентовал двуцветный аппарат для передачи сигналов («Приспособление для превращения местных колебаний светового пучка, отраженного от зеркала осциллографа, в колебания яркости трубки Гейслера», заявка на патент подана в 1907 году). Позже он получил аналогичные патенты в Великобритании, Франции и России (1910, «Приемник для изображений, электрически передаваемых с расстояний»). Аппарат представлял собой две газовые трубки (белую и красную), передававших сигналы соответствующего цвета. Кроме того, аппарат не мог передавать движущиеся кадры. Большая часть документации и сам аппарат погибли во время бомбардировок Мюнхена в годы Второй мировой войны.
В 1913 году Адамян вернулся в Россию и до своей смерти в 1932 году жил в Петрограде (Ленинграде). За это время он получил 21 патент, из которых два относились непосредственно к телевидению. В 1918 году он собрал первую в России установку, способную демонстрировать черно-белое изображение (статичные фигуры), что было большим шагом в развитии телевидения. В 1925 году получил патент на трёхцветную электромеханическую систему телевидения[1], то есть для устройства по передаче цветных изображений на расстояние при помощи диска с тремя сериями отверстий. При вращении диска три цвета сливались в единое изображение. Опытные передачи были продемонстрированы в том же году в Ереване. Аналогичная система за рубежом была продемонстрирована только в 1928 году в Великобритании Джоном Байрдом.
Напишите отзыв о статье "Адамян, Ованес Абгарович"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Адамян Ованес Абгарович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
- ↑ Александр Милкус.[www.kp.ru/daily/22609/11447/ Телевидение изобрел муромец, а армяне сделали его цветным]
</ol>
Литература
- Шмаков П. В., «Пути развития цветного и объёмного телевидения» (Москва, 1954)
- Акопян А. С., «Ованес Абгарович Адамян» (Изд-во Ереванского университета, Ереван, 1981)
- [www.tvmuseum.ru/attach.asp?a_no=1018 А. М. Рохлин «Так рождалось дальновидение»]
Ссылки
- [www.tvmuseum.ru/attach.asp?a_no=1018] Рохлин А. М., «Так рождалось дальновидение»
Отрывок, характеризующий Адамян, Ованес Абгарович
Наташа тихо затворила дверь и отошла с Соней к окну, не понимая еще того, что ей говорили.– Помнишь ты, – с испуганным и торжественным лицом говорила Соня, – помнишь, когда я за тебя в зеркало смотрела… В Отрадном, на святках… Помнишь, что я видела?..
– Да, да! – широко раскрывая глаза, сказала Наташа, смутно вспоминая, что тогда Соня сказала что то о князе Андрее, которого она видела лежащим.
– Помнишь? – продолжала Соня. – Я видела тогда и сказала всем, и тебе, и Дуняше. Я видела, что он лежит на постели, – говорила она, при каждой подробности делая жест рукою с поднятым пальцем, – и что он закрыл глаза, и что он покрыт именно розовым одеялом, и что он сложил руки, – говорила Соня, убеждаясь, по мере того как она описывала виденные ею сейчас подробности, что эти самые подробности она видела тогда. Тогда она ничего не видела, но рассказала, что видела то, что ей пришло в голову; но то, что она придумала тогда, представлялось ей столь же действительным, как и всякое другое воспоминание. То, что она тогда сказала, что он оглянулся на нее и улыбнулся и был покрыт чем то красным, она не только помнила, но твердо была убеждена, что еще тогда она сказала и видела, что он был покрыт розовым, именно розовым одеялом, и что глаза его были закрыты.
– Да, да, именно розовым, – сказала Наташа, которая тоже теперь, казалось, помнила, что было сказано розовым, и в этом самом видела главную необычайность и таинственность предсказания.
– Но что же это значит? – задумчиво сказала Наташа.
– Ах, я не знаю, как все это необычайно! – сказала Соня, хватаясь за голову.
Через несколько минут князь Андрей позвонил, и Наташа вошла к нему; а Соня, испытывая редко испытанное ею волнение и умиление, осталась у окна, обдумывая всю необычайность случившегося.
В этот день был случай отправить письма в армию, и графиня писала письмо сыну.
– Соня, – сказала графиня, поднимая голову от письма, когда племянница проходила мимо нее. – Соня, ты не напишешь Николеньке? – сказала графиня тихим, дрогнувшим голосом, и во взгляде ее усталых, смотревших через очки глаз Соня прочла все, что разумела графиня этими словами. В этом взгляде выражались и мольба, и страх отказа, и стыд за то, что надо было просить, и готовность на непримиримую ненависть в случае отказа.
Соня подошла к графине и, став на колени, поцеловала ее руку.
– Я напишу, maman, – сказала она.
Соня была размягчена, взволнована и умилена всем тем, что происходило в этот день, в особенности тем таинственным совершением гаданья, которое она сейчас видела. Теперь, когда она знала, что по случаю возобновления отношений Наташи с князем Андреем Николай не мог жениться на княжне Марье, она с радостью почувствовала возвращение того настроения самопожертвования, в котором она любила и привыкла жить. И со слезами на глазах и с радостью сознания совершения великодушного поступка она, несколько раз прерываясь от слез, которые отуманивали ее бархатные черные глаза, написала то трогательное письмо, получение которого так поразило Николая.
На гауптвахте, куда был отведен Пьер, офицер и солдаты, взявшие его, обращались с ним враждебно, но вместе с тем и уважительно. Еще чувствовалось в их отношении к нему и сомнение о том, кто он такой (не очень ли важный человек), и враждебность вследствие еще свежей их личной борьбы с ним.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового караула – для офицеров и солдат – он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли. И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении ребенка, а видели только семнадцатого из содержащихся зачем то, по приказанию высшего начальства, взятых русских. Ежели и было что нибудь особенное в Пьере, то только его неробкий, сосредоточенно задумчивый вид и французский язык, на котором он, удивительно для французов, хорошо изъяснялся. Несмотря на то, в тот же день Пьера соединили с другими взятыми подозрительными, так как отдельная комната, которую он занимал, понадобилась офицеру.
