Аддамс, Дженни

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дженни Аддамс
Личная информация
Полное имя

Дженни Мари Беатрис Аддамс

Оригинальное имя

Jenny Addams

Дата рождения

15 февраля 1909(1909-02-15)

Дата смерти

неизвестно

Дженни Мари Беатрис Аддамс (Jenny Marie Beatrice Addams, 15 февраля 1909 — ?) — бельгийская фехтовальщица, чемпионка мира.

Родилась в 1909 году в Брюсселе. В 1928 году на Олимпийских играх в Амстердаме стала 6-й в фехтовании на рапирах. На Международном первенстве по фехтованию 1930 года завоевала золотую медаль. В 1932 году на Олимпийских играх в Лос-Анджелесе заняла 4-е место. В 1935 году вновь завоевала бронзовую медаль Международного первенства по фехтованию. В 1936 году стала 6-й на Олимпийских играх в Берлине.

В 1937 году Международная федерация фехтования признала все проходившие ранее Международные первенства по фехтованию чемпионатами мира.

В 1938 году Дженни Аддамс стала бронзовой призёркой чемпионата мира.

После Второй мировой войны Дженни Аддамс в 1948 году приняла участие в Олимпийских играх в Лондоне, но и там не завоевала медалей.

Напишите отзыв о статье "Аддамс, Дженни"



Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ad/jenny-addams-1.html Дженни Аддамс] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Аддамс, Дженни

Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..
– Так его по морде то, по морде! Этак до вечера не дождешься. Гляди, глядите… а это, верно, самого Наполеона. Видишь, лошади то какие! в вензелях с короной. Это дом складной. Уронил мешок, не видит. Опять подрались… Женщина с ребеночком, и недурна. Да, как же, так тебя и пропустят… Смотри, и конца нет. Девки русские, ей богу, девки! В колясках ведь как покойно уселись!
Опять волна общего любопытства, как и около церкви в Хамовниках, надвинула всех пленных к дороге, и Пьер благодаря своему росту через головы других увидал то, что так привлекло любопытство пленных. В трех колясках, замешавшихся между зарядными ящиками, ехали, тесно сидя друг на друге, разряженные, в ярких цветах, нарумяненные, что то кричащие пискливыми голосами женщины.
С той минуты как Пьер сознал появление таинственной силы, ничто не казалось ему странно или страшно: ни труп, вымазанный для забавы сажей, ни эти женщины, спешившие куда то, ни пожарища Москвы. Все, что видел теперь Пьер, не производило на него почти никакого впечатления – как будто душа его, готовясь к трудной борьбе, отказывалась принимать впечатления, которые могли ослабить ее.
Поезд женщин проехал. За ним тянулись опять телеги, солдаты, фуры, солдаты, палубы, кареты, солдаты, ящики, солдаты, изредка женщины.
Пьер не видал людей отдельно, а видел движение их.
Все эти люди, лошади как будто гнались какой то невидимою силою. Все они, в продолжение часа, во время которого их наблюдал Пьер, выплывали из разных улиц с одним и тем же желанием скорее пройти; все они одинаково, сталкиваясь с другими, начинали сердиться, драться; оскаливались белые зубы, хмурились брови, перебрасывались все одни и те же ругательства, и на всех лицах было одно и то же молодечески решительное и жестоко холодное выражение, которое поутру поразило Пьера при звуке барабана на лице капрала.