Адеодат I
| Адеодат I лат. Adeodatus PP. I<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 19 октября 615 — 8 ноября 618 | ||
| Церковь: | Римско-католическая церковь | |
| Предшественник: | Бонифаций IV | |
| Преемник: | Бонифаций V | |
| Смерть: | 8 ноября 618 Рим, Италия | |
| Отец: | Стефан | |
Адеодат I (лат. Adeodatus PP. I; ?, Рим — 8 ноября 618, известен также как Деодат I или Деусдедит) — папа римский с 19 октября 615 по 8 ноября 618 года. Святой католической церкви.
Жизнь
Адеодат родился в Риме в семье иподиакона по имени Стефан.
Он был священником в течение сорока лет и стал первым со времен Иоанна II (533—535) не-монахом на троне Святого Петра. Адеодат был поддержан на выборах группой диаконов, которые выступали против промонашеской политики пап Григория I (590—604) и Бонифация IV (608—615). В Liber Pontificalis отмечено, что Адеодат «…был очень любим духовенством…» и что «…он предпочитал продвигать церковных чиновников, а не монахов».
Адеодат ввёл в употребление папские буллы, названные так по приложенной свинцовой печатке. О трёх годах его понтификата известно только, что в Риме в это время произошли землетрясение, эпидемия чесотки и бунт византийских войск, недовольных отсутствием жалования. В результате бунта были убиты экзарх Иоанн I Лемигий и другие правительственные чиновники из Равенны. Адеодат остался верен императору Ираклию во время восстания и оказал тёплый приём новому экзарху Элефтерию, когда тот посетил Рим по пути в Равенну, чтобы подавить восстание. Вскоре Элефтерий сам поднял восстание против византийского владычества, но во время похода на Рим он был убит собственными солдатами.
Пользовался большим почитанием за поддержку народа во время землетрясения и эпидемии. Эпитафия Адеодату I, составленная Гонорием I, описывает его как человека простого, благочестивого и мудрого. Лежа на смертном одре, он объявил, что дарует духовенству все своё имущество и распорядился выплатить каждому участнику его будущих похорон годовое жалование в качестве подарка. Адеодат умер 8 ноября 618 года от чумы и был похоронен в базилике Святого Петра в Ватикане.
Почитается как святой, день памяти у католиков — 8 ноября.
Напишите отзыв о статье "Адеодат I"
Литература
- Biagia Catanzaro, Francesco Gligora, Breve Storia dei papi, da San Pietro a Paolo VI, Padova, 1975.
- Jeffrey Richards, The Popes and the Papacy in the Early Middle Ages (London: Routledge and Kegan Paul, 1979.
Отрывок, характеризующий Адеодат I
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!
На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
