Административное деление Бермуд

Бермудские острова разделены на девять округов и два муниципалитета:

№ на карте	Административные единицы	Площадь, км²	Население, чел. (2010)	Плотность, чел./км²
Округ
1	Сэндис	6,70	7 655	1142,54
2	Саутгемптон	5,80	6 633	1143,62
3	Уорик	5,70	8 615	1511,40
4	Пейджет	5,30	5 702	1075,85
5	Пембрук	4,70	10 610	2257,45
6	Девоншир	4,90	7 332	1496,33
7	Смит	4,90	5 406	1103,27
8	Гамильтон	5,10	4 852	951,37
9	Сент-Джордж	7,90	4 679	592,28
Муниципалитет
A	Гамильтон	0,7	1 010	1442,86
B	Сент-Джордж	1,4	1 743	1245,86
Поселение
	Флэттс, Сомерсет	0,15	1 412	9413,33
	Всего	53,25	65 649	1232,85

В то время, как город Сент-Джордж окружён одноимённым округом, округ Гамильтон и город Гамильтон не соседствуют друг с другом географически.

Деревни

У Бермуд есть два населённых пункта, не имеющие муниципального статуса:

• Поселение Флэттс (Flatts Village)
• Поселение Сомерсет (Somerset Village)

См. также

• Бермудские острова

Отрывок, характеризующий Административное деление Бермуд

– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.


Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?