Административное деление Ливии

В 2007 году Ливия была административно разделена на 22 муниципалитета: Муниципалитеты делятся на первичные народные конгрессы (районы).

№ на карте	Муниципалитет	شعبية	Административный центр	Площадь, км²	Население, чел. (2006)	Плотность, чел./км²
1	Эль-Бутнан	البطنان	Тобрук	84 996	159 536	1,88
2	Дерна	درنة	Дерна	31 511	163 351	5,18
3	Эль-Джебал-Эль-Ахдар	الجبل الاخضر	Аль-Байда	11 429	203 156	17,78
4	Эль-Мардж	المرج	Эль-Мардж	13 515	185 848	13,75
5	Бенгази	بنغازي	Бенгази	11 372	670 797	58,99
6	Эль-Вахат	الواحات	Адждабия	108 523	177 047	1,63
7	Эль-Куфра	الكفرة	Аль-Джаф	433 611	50 104	0,12
8	Сурт	سرت	Сирта	86 399	141 378	1,64
9	Мисурата	مصراتة	Мисурата	29 172	550 938	18,89
10	Эль-Маргаб	المرقب	Аль-Хумс	6 796	432 202	63,60
11	Тарабулус	طرابلس	Триполи	835	1 065 405	1275,93
12	Эль-Джифара	الجفارة	Эль-Азизия	2 666	453 198	169,99
13	Эз-Завия	الزاوية	Эз-Завия	2 753	290 993	105,70
14	Эн-Нугат-эль-Хумс	النقاط الخمس	Зуара	6 089	287 662	47,24
15	Эль-Джабал-эль-Гарби	الجبل الغربي	Гарьян	76 717	304 159	3,96
16	Налут	نالوت	Налут	67 191	93 224	1,39
17	Эль-Джуфра	الجفرة	Мадиррат-Хун	139 038	52 342	0,38
18	Вади-эш-Шати	وادي الشاطئ	Адири	90 244	78 532	0,87
19	Сабха	سبها	Себха	17 066	134 162	7,86
20	Вади-эль-Хаят	وادي الحياة	Авбари	31 485	76 858	2,44
21	Гат	غات	Гат	68 482	23 518	0,34
22	Марзук	مرزق	Мурзук	356 308	78 621	0,22
	Всего			1 676 198	5 673 031	3,38

В период с 2001 по 2007 годы Ливия административно делилась на 32 муниципалитета:

№ на карте	Муниципалитет	Адм. центр	Площадь, км²	Население (2003), чел.
1	Адждабия	Адждабия	91 620	165 839
2	Эль-Бутнан	Тобрук	83 860	152 714
3	Эль-Хизам-Эль-Ахдар	Эль-Абьяр	12 800	108 860
4	Эль-Джебал-Эль-Ахдар	Эль-Бейда	7 800	194 185
5	Эль-Джифара	Эль-Азизия	1 940	289 340
6	Эль-Джуфра	Мадиррат-Хун	117 410	45 117
7	Эль-Куфра	Аль-Джаф	483 510	51 433
8	Эль-Мардж	Эль-Мардж	10 000	116 318
9	Эль-Маргаб	Аль-Хумс	3 000	328 292
10	Эн-Нугат-эль-Хумс	Зуара	5 250	208 954
11	Эль-Губба	Эль-Губба	14 722	89 593
12	Эль-Вахат	Адждабия	108 670	29 257
13	Эз-Завия	Эз-Завия	1 520	197 177
14	Бенгази	Бенгази	800	636 992
15	Бени-Валид	Бени-Валид	19 710	77 424
16	Дерна	Дерна	4 908	81 174
17	Гат	Гат	72 700	22 770
18	Гадамес	Гадамес	51 750	19 000
19	Гарьян	Гарьян	4 660	161 408
20	Марзук	Марзук	349 790	68 718
21	Мизда	Мизда	72 180	41 476
22	Мисурата	Мисурата	2 770	360 251
23	Налут	Налут	15 300	86 801
24	Таджура-ва-Эль-Навахи-Эль-Арба	Триполи	1 430	267 031
25	Тархуна-ва-Масалата	Тархуна	5 840	296 092
26	Триполи	Триполи	400	882 926
27	Сабха	Себха	15 330	126 610
28	Сурт	Сирт	77 660	156 389
29	Сабрата-ва-Сурман	Сабрафа	1 370	152 251
30	Вади-эль-Хаят	Аубари	31 890	72 587
31	Вади-эш-Шати	Эль-Бирак	97 160	77 203
32	Яфран-ва-Джаду	Яфран	9 310	117 647

Отрывок, характеризующий Административное деление Ливии

Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
– Ничего не понимаю. В чем дело?
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.
– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.