Адмиралтейство (Гатчина)

Парковое сооружение
Адмиралтейство
Адмиралтейство. Фотография до 1880-х годов
Страна	Россия
Город	Гатчина
Первое упоминание	начало 1790-х годов
Основные даты: 1993 — Сгорело
Статус	Объект культурного наследия РФ № 4710204001
Состояние	в руинах

Адмиралте́йство (или «Голландия») — парковое сооружение в Дворцовом парке города Гатчины.

Точная дата постройки Адмиралтейства неизвестна, вероятнее всего оно было построено в начале 1790-х годов. Здание гармонично вписывалось в парковый пейзаж и одновременно выполняло хозяйственные функции.

Адмиралтейство предназначалось для хранения парусных и гребных судов, использующихся для прогулок по Белому озеру. Представляло собой обширное деревянное здание на двенадцати рустованных столбах из парицкой плиты. В 1795 году около Адмиралтейства был вырыт небольшой пруд, получивший за свою форму название «Ковш», выполнявший функции гавани. С Белым озером пруд сообщался нешироким каналом, через который был перекинут подъёмный деревянный, на каменных устоях, мост.

При Павле I здание Адмиралтейства использовалось для ремонта, оснастки и сборки малых судов, которые участвовали в потешных «морских» сражениях на озере с абордажами и десантами, а также для прогулочных судов. В конце XIX века Адмиралтейство выполняло функции кладовых для оружия матросов «потешного флота», а после здесь хранилась богатая коллекция моделей гребных и парусных судов. Во время Великой Отечественной войны здание пострадало, но после войны было восстановлено и, как прежде, служило для различных утилитарных целей. Кроме этого с обратной от озера стороны в здании была устроена сцена, установлены скамьи.

Здание уничтожено пожаром 19 июля 1993 года. В 2009 году начались восстановительные работы по реконструкции здания.

Литература

• Макаров В. К., Петров А. Н. Гатчина. — С. 203-205.

Ссылки

• [spb-pearl.ru/Gatchina/Ansambl-Gatchinskogo-Dvorca/Dvorcovyi-Park/Admiralteistvo/ Адмиралтейство в Гатчине]

Отрывок, характеризующий Адмиралтейство (Гатчина)

– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.