Адон Виеннский

Адон лат. Ado Viennensis
архиепископ Вьенна
860 — 875
Предшественник:	Агилмар
Преемник:	Оттрамн
Рождение:	около 800
Смерть:	16 декабря 875(0875-12-16) Вьенн

Адон Вьеннский, Адо Вьеннский (лат. Ado Viennensis) (ок. 800 — 16 декабря 875, Вьенн) — святой, архиепископ Вьенна (860—875), монах-бенедиктинец, историк, хронист, деятель Каролингского возрождения.

Биография

Адон родился в знатной франкской семье. В юности получил хорошее образование, обучаясь в Ферьерском аббатстве, где его наставником был один из самых видных гуманистов того времени аббат Серват Луп. В школе Адон принёс обеты и вступил в орден бенедиктинцев. После получения образования Адон преподавал в школе монастыря города Прюм, затем в 853 году уехал в Рим, где прожил пять лет.

В 858 году вернулся в Лотарингию, получив место священника в одной из церквей около Вьенна. В августе или сентябре 860 году был избран, несмотря на противодействие графа Жерара, на местную кафедру, став здесь преемником архиепископа Агилмара. Уже 22 октября Адон участвовал в поместном соборе франкских иерархов, состоявшемся в Тосни.

На посту архиепископа Адон проводил активные реформы, упорядочивая монашескую и приходскую деятельность. Будучи одним из самых образованных людей своего времени, вёл активную переписку, в том числе и с папами римскими Николаем I, от которого в 861 году получил паллий, и Адрианом II.

В 862—865 годах в деле с разводом короля Лотарингии Лотаря II, оклеветавшего свою жену Теутбергу, Адон занял принципиальную позицию, а когда подкупленный королём синод дал ему разрешение на новый брак, сообщил о преступлении в Рим, после чего папа аннулировал это разрешение.

В 870 году святой Адон провёл в Вьенне церковный собор.

Умер архиепископ Адон 16 декабря 875 года. Его преемником в Вьеннской епархии стал епископ Оттрамн.

Труды

Главными трудами Адона Вьеннского стала историческая «Хроника», в которой он описывал современные ему события и которую довёл до 869 года (работа над ней была завершена в 874 году), жизнеописание ряда святых эпохи Меровингов и «Мартиролог» (закончен в 858 году), получивший широкое распространение в Средневековье.

Прославление

Католическая церковь отмечает память Адона Вьеннского 16 декабря.

Литература

• [www.pravenc.ru/text/63560.html Адон]. — Православная энциклопедия. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000. — Т. I. — С. 307. — 752 с. — ISBN 5-89572-006-4.
• [www.ecat.francis.ru/AA/Adon_Wiensky.html Адон Виеннский]. — Католическая энциклопедия. — М.: Издательство францисканцев, 2002.

Ссылки

• [www.newadvent.org/cathen/01145b.htm St. Ado of Vienne] (англ.). Catholic Encyclopedia. Проверено 13 марта 2010. [www.webcitation.org/664ZQThA1 Архивировано из первоисточника 11 марта 2012].

Отрывок, характеризующий Адон Виеннский

В просторной, лучшей избе мужика Андрея Савостьянова в два часа собрался совет. Мужики, бабы и дети мужицкой большой семьи теснились в черной избе через сени. Одна только внучка Андрея, Малаша, шестилетняя девочка, которой светлейший, приласкав ее, дал за чаем кусок сахара, оставалась на печи в большой избе. Малаша робко и радостно смотрела с печи на лица, мундиры и кресты генералов, одного за другим входивших в избу и рассаживавшихся в красном углу, на широких лавках под образами. Сам дедушка, как внутренне называла Maлаша Кутузова, сидел от них особо, в темном углу за печкой. Он сидел, глубоко опустившись в складное кресло, и беспрестанно покряхтывал и расправлял воротник сюртука, который, хотя и расстегнутый, все как будто жал его шею. Входившие один за другим подходили к фельдмаршалу; некоторым он пожимал руку, некоторым кивал головой. Адъютант Кайсаров хотел было отдернуть занавеску в окне против Кутузова, но Кутузов сердито замахал ему рукой, и Кайсаров понял, что светлейший не хочет, чтобы видели его лицо.
Вокруг мужицкого елового стола, на котором лежали карты, планы, карандаши, бумаги, собралось так много народа, что денщики принесли еще лавку и поставили у стола. На лавку эту сели пришедшие: Ермолов, Кайсаров и Толь. Под самыми образами, на первом месте, сидел с Георгием на шее, с бледным болезненным лицом и с своим высоким лбом, сливающимся с голой головой, Барклай де Толли. Второй уже день он мучился лихорадкой, и в это самое время его знобило и ломало. Рядом с ним сидел Уваров и негромким голосом (как и все говорили) что то, быстро делая жесты, сообщал Барклаю. Маленький, кругленький Дохтуров, приподняв брови и сложив руки на животе, внимательно прислушивался. С другой стороны сидел, облокотивши на руку свою широкую, с смелыми чертами и блестящими глазами голову, граф Остерман Толстой и казался погруженным в свои мысли. Раевский с выражением нетерпения, привычным жестом наперед курчавя свои черные волосы на висках, поглядывал то на Кутузова, то на входную дверь. Твердое, красивое и доброе лицо Коновницына светилось нежной и хитрой улыбкой. Он встретил взгляд Малаши и глазами делал ей знаки, которые заставляли девочку улыбаться.
Все ждали Бенигсена, который доканчивал свой вкусный обед под предлогом нового осмотра позиции. Его ждали от четырех до шести часов, и во все это время не приступали к совещанию и тихими голосами вели посторонние разговоры.
Только когда в избу вошел Бенигсен, Кутузов выдвинулся из своего угла и подвинулся к столу, но настолько, что лицо его не было освещено поданными на стол свечами.
Бенигсен открыл совет вопросом: «Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать ее?» Последовало долгое и общее молчание. Все лица нахмурились, и в тишине слышалось сердитое кряхтенье и покашливанье Кутузова. Все глаза смотрели на него. Малаша тоже смотрела на дедушку. Она ближе всех была к нему и видела, как лицо его сморщилось: он точно собрался плакать. Но это продолжалось недолго.
– Священную древнюю столицу России! – вдруг заговорил он, сердитым голосом повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. – Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. (Он перевалился вперед своим тяжелым телом.) Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, это вопрос военный. Вопрос следующий: «Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или отдать Москву без сражения? Вот на какой вопрос я желаю знать ваше мнение». (Он откачнулся назад на спинку кресла.)