Адоскин, Анатолий Михайлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Анатолий Адоскин

в роли чтеца из телефильма «Мир Рэя Бредбери», 1987 год
Имя при рождении:

Анатолий Михайлович Адоскин

Профессия:

актёр, театральный педагог

Театр:
Награды:

Анатолий Михайлович Адоскин (род. 23 ноября 1927, Москва, СССР) — советский и российский актёр театра и кино. Народный артист Российской Федерации (1996)[1].





Биография

Анатолий Адоскин окончил студию при театре имени Моссовета под руководством Ю. А. Завадского в 1948 году. По окончании студии был приглашён в труппу театра[2].

В 1961 году перешёл в труппу театра «Современник». В 1965 году был приглашён в театр им. Ленинского комсомола, а в 1968 году вернулся в Театр имени Моссовета.

Много лет преподаёт в Школе-студии МХАТ.

Признание и награды

Творчество

Роли в театре

  • 1942 — «Забавный случай» Карло Гольдони — Гасконь, Де ля Котри, (ввод в спектакль) — Режиссер: Юрий Завадский
  • 1944 — «Отелло» Шекспира — Родриго (ввод в спектакль)[2]
  • 1945 — «Стакан воды» Е. Скриба  — Маркиз-де-Торси (ввод в спектакль)
  • 1945 — «Красавец-мужчина» (Олешунин, Пьер), (ввод в спектакль). Режиссер: Ю.А. Шмыткин
  • 1949 — «Девочки» В.Ф. Пановой — Валька, Постановка: И.С. Анисимовой-Вульф
  • 1949 — «Мадлен Годар» А. Спешнева — Американский офицер, Режиссеры: Юрий Завадский, И.С. Анисимовой-Вульф
  • 1949 — «Модная лавка» И. Крылова — служитель, Мосье Трише, Режиссер: Ю.А. Шмыткин
  • 1950 — «Студент III курса» А. Давидсона, А. Борозина — Боба Крайнов, Постановка: И.С. Анисимовой-Вульф
  • 1950 — «Рассвет над Москвой» А. Сурова — школьник, 10-классник, Режиссеры: Ю. Завадский, А. Шапс
  • 1951 — «Хитроумная влюбленная» Лопе де вега — Финардо, музыкант Фабьо, Режиссеры: А.Шапс, М. турчанович
  • 1951 — «Честь семьи» Г. Мухтарова — Курбан, Режиссер: Ю.А. Шмыткин
  • 1952 — «Трудовой хлеб» А.Н. Островского — Павел Сергеевич Грунцов, Режиссер: Н.К. Петрова
  • 1953 — «Беспокойная должность» А.Я. Кожемякина — Николай Алексеевич Груздь, Постановка: Ю.А. Завадский, Режиссер: Ю.А. Шмыткин
  • 1954 — «Тайна черного озера» Е.Б. Борисовой — Старший бесенок, Режиссер: И.А. Данкман
  • 1954 — «Сомов и другие» (Миша),
  • 1955 — «Наша дочь» (Петя),
  • 1956 — «Второе дыхание» (Веревкин),
  • 1956 — «Алпатов» (Павел),
  • 1956 — «Катрин Лефевр» (Жасмэн),
  • 1956 — «Трое» (Перфишка),
  • 1957 — «Виндзорские насмешницы» Шекспира — Слендер
  • 1958 — «Король Лир» (Освальд),
  • 1959 — «Тревожная ночь» (Карпов)
  • 1959 — «Миллион за улыбку» (Виталий Николаевич Карташев)
  • 1960 — «Первое свидание» (Стружановский)
  • 1966 — «Странная миссис Сэвидж» (Сэмуэл),
  • 1967 — «Шторм» (Загорецкий, Раевич, Комендант станции),
  • 1968 — «Глазами клоуна» (Пастор Зоммервильд),
  • 1969 — «Дальше — тишина» (Доктор),
  • 1969 — «Петербургские сновидения» (Лебезятников),
  • 1970 — «Была весна 16-го года» (Ганс),
  • 1970 — «Спектакль-концерт» — «Ода вольности»,
  • 1970 — «Эдит Пиаф» (Раймон Ассо),
  • 1970 — «Несколько тревожных дней» (Старицкий),
  • 1972 — «Третьего не дано» (Платонов)
  • 1972 — «Поединок века» (Доктор Бюнгер)
  • 1974 — «Турбаза» Э. Радзинского — Оптимист
  • 1974 — «Сердце Луиджи» (Аппельгейм)
  • 1975 — «Возможны варианты» (Николай Павлович),
  • 1976 — «На полпути к вершине» (Викарий)
  • 1976 — «Дон Карлос» (Доминго),
  • 1977 — «Царская охота» (Князь Голицын, Падре Паоло),
  • 1977 — «Версия» (Всеволод, Старорежимное лицо),
  • 1977 — «Успех» (Математик),
  • 1978 — «Передышка в Арко Ирис» (Себастьян),
  • 1979 — «Братья Карамазовы» (Зосима, Прокурор, Ипполит Кириллович),
  • 1981 — «Живой труп» (Адвокат)
  • 1983 — «Суд над судьями» (Генрих Гейтер, Карл Вик),
  • 1985 — «Проходная» (Савелий),
  • 1985 — «Виноватые» А.Арбузова (Повествователь), Режиссер: А. Мекке
  • 1988 — «Кафе Превера» (Профессор),
  • 1990 — «Иисус Христос — суперзвезда» — Понтий Пилат
  • 1992 — «Как важно быть серьезным» (Каноник Чезюбл),
  • 1993 — «Рюи Блаз» (Дон Гуритан)
  • 1993 — «Белая гвардия» (Фон Шратт),
  • 1993 — «Желтый ангел» Тэффи (Надежды Лохвицкой), Аркадия Аверченко, Анатолия Адоскина, Режиссер: Андрей Житинкин (премьера 18 марта 1993)
  • 1995 — «Мадам Бовари» (Оме)
  • 1997 — «Милый друг» (Норбер де Варен)
  • 1997 — «Московское гнездо» (Манцев)
  • 1998 — «Скандал? Скандал… Скандал!» („Школа злословия“) (Ростовщик)
  • 1998 — «Утешитель вдов» Д. Маротта, Б. Рандоне (Джачинто Камарота)
  • 1999 — «Венецианский купец» (Принц Арагонский),
  • 2000 — «Мамаша Кураж и ее дети» (Штархемберг, полковник)
  • 2000 — «Вишневый сад» (Фирс, лакей),
  • 2000 — «Муж, жена и любовник» (граф Любин), Режиссер: Юрий Еремин
  • 2002 — «Комики» Нила Саймона (Ол Льюис)
  • 2004 — «Чайка» (Сорин),
  • 2005 — Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (Епископ Бейсингсток)
  • 2007 — «Обрученные» Алессандро Мандзони (Кардинал Федериго Борромео), Режиссер: Виктор Шамиров
  • 2011 — «Casting/Кастинг» Ю. Еремина (Адам Васильевич)
  • 2012 — «Дон Жуан. Версия» (Дон Луис).
  • «Маскарад» М. Ю. Лермонтова — Неизвестный, Дирижёр


«Современник»

Московский театр имени Ленинского комсомола

Участвует в спектаклях текущего репертуара:

  • «Кастинг» (премьера 18 марта 2011 г.) — Адам Васильевич — постановка и сценография Юрия Ерёмина
  • «Дон Жуан. Версия» (премьера в 2012 г.) — Дон Луис — постановка Андрея Шляпина
  • «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (премьера 16 апреля 2005 г.) — Епископ — постановка Павла Хомского.

Роли в кино

  1. 1955 — Два капитана — Валя Жуков
  2. 1956 — Она вас любит! — врач «Скорой помощи»
  3. 1957 — Наши соседи
  4. 1958 — Часы остановились в полночь
  5. 1959 — Три рассказа Чехова — Клочков
  6. 1959 — Любовью надо дорожить
  7. 1959 — Анюта
  8. 1960 — Весенние грозы
  9. 1961 — Девчата — Дементьев
  10. 1961 — Человек ниоткуда
  11. 1962 — Чёрная чайка — Антонио, филолог и поэт, командир кубинской береговой охраны
  12. 1963 — Выстрел в тумане — Смилкис
  13. 1964 — Хотите — верьте, хотите — нет… — Степан Сергеевич Сазонов
  14. 1967 — Операция «Трест» — Георгий Радкевич
  15. 1968 — Семь стариков и одна девушка — Толик Сидоров
  16. 1969 — Братья Карамазовы — судебный пристав
  17. 1970 — Поздний ребёнок
  18. 1972 — Преждевременный человек
  19. 1973 — Сибирский дед
  20. 1973 — Москва — Кассиопея — отец Паши
  21. 1974 — Отроки во Вселенной — отец Паши
  22. 1976 — Про дракона на балконе, про ребят и самокат — писатель Мамонтов
  23. 1976 — Волны Чёрного моряЖора Колесничук, подпольщик
  24. 1977 — Прыжок с крыши — Ростислав Андреевич Любешкин, талантливый учёный-теоретик
  25. 1978 — Дальше — тишина (ТВ-спектакль) — доктор
  26. 1978 — Человек, которому везло — Сергей Матвеев, друг, однокашник и коллега Ишутина
  27. 1979 — Цезарь и Клеопатра (ТВ-спектакль) — Потин, опекун Птоломея
  28. 1980 — Версия (ТВ-спектакль) — Всеволод Мейерхольд
  29. 1980 — Альманах сатиры и юмора
  30. 1981 — Ленин в Париже — агитатор-меньшевик
  31. 1981 — Женщины шутят всерьёз — Фёдор Федорович, учитель математики
  32. 1983 — Эдит Пиаф (ТВ-спектакль)
  33. 1984 — Пеппи Длинныйчулок — директор кукольного театра
  34. 1985 — Странная история доктора Джекила и мистера Хайда — мистер Аттерсон, нотариус
  35. 1986 — Суд над судьями (ТВ-спектакль) — Генрих Гейтер
  36. 1987 — Живой труп (ТВ-спектакль) — адвокат
  37. 1987 — Виноватые (ТВ-спектакль) — повествователь
  38. 1987 — Мир Рэя Бредбери (ТВ-спектакль) — чтец
  39. 1988 — И свет во тьме светит (ТВ-спектакль) — старший доктор
  40. 1991 — Оберег
  41. 1994 — Возвращение Будды
  42. 1998 — На ножах — важное лицо
  43. 1999 — Московское гнездо (ТВ-спектакль) — Сергей Александрович Манцев
  44. 1999 — Послушай, не идёт ли дождь — идеолог
  45. 2001 — С новым счастьем! - 2 — эпизод
  46. 2002 — Александр Пушкин
  47. 2002 — Дом дураков — Фуко
  48. 2002 — Комики (ТВ-спектакль) — Ол Льюис
  49. 2004 — 4 — Миша, отец Олега
  50. 2005 — Иисус Христос-суперзвезда (ТВ-спектакль) — Понтий Пилат
  51. 2006 — Палач — дед Ольги
  52. 2006 — Рельсы счастья — Пал Палыч
  53. 2006 — Седьмое небо — дед Егора Шубина
  54. 2006 — Тюрьма особого назначения — отец Амвросий
  55. 2007 — Луна-Одесса — папа Аркадия
  56. 2007 — Полонез Кречинского — генерал
  57. 2007 — Тормозной путь (телесериал) — Ипполит Ясонович Кандидес, адвокат
  58. 2007 — Чайка (ТВ-спектакль) — Пётр Николаевич Сорин
  59. 2008 — Ермоловы — Евсей Абрамович, коллекционер
  60. 2009 — Огни большого города — актёр
  61. 2011 — Хранимые судьбой — Василий Васильевич Огородников
  62. 2013 — Братья и сестры — Покатов

Участие в других проектах

6 июня 1999 года, к 200-летию со дня рождения А. С. Пушкина, Анатолий Адоскин в качестве чтеца участвовал в записи аудиопроекта «Карета Пушкина» (режиссёр Максим Бысько) на Пушкинской площади города Москвы.

Библиография

А.М. Адоскин. «Ах, если бы вы знали, если бы слышали…». Ред.-сост. М. А. Фролов. — Москва : Р.Валент, 2015. — 206, [1] с., [28] л. ил., портр. — ISBN 978-5-93439-493-7.

Напишите отзыв о статье "Адоскин, Анатолий Михайлович"

Примечания

  1. 1 2 [www.kremlin.ru/acts/bank/9147 Указ Президента РФ № 512 от 9 апреля 1996 года]
  2. 1 2 Русский драматический театр: Энциклопедия / Под общей редакцией М. И. Андреева, Н. Э. Звенигородской, А. В. Мартыновой и других. — М.: Большая Российская энциклопедия, 2001. — 568 с., илл. ISBN 5-85270-167-X
  3. Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 30 сентября 1981 года
  4. [www.kremlin.ru/acts/bank/27248 Указ Президента РФ № 574 от 24 апреля 2008 года]

Ссылки

  • [www.mossoveta.ru/truppa/actors/adoskin Анатолий Адоскин на сайте театра им. Моссовета]
  • [www.lenkom-bilet.su/actor-archive/anatoliy-adoskin/]

Отрывок, характеризующий Адоскин, Анатолий Михайлович

– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?