Адрианопольский мир (1568)
Адрианопольский мир 1568 — мирный договор между императором Максимилианом II и османским султаном Селимом II, завершивший Австро-турецкую войну 1566—1568. Был подписан в Адрианополе 17 февраля 1568 года.
После окончания военных действий и получения охранного свидетельства, в июне 1567 года император направил в Константинополь трех послов: хорвата Антуна Вранчича, штирийца Кристофа Тейффенбаха и голландца Альберта де Висса. 26 августа они прибыли в турецкую столицу и приступили к переговорам с великим визирем Мехмедом Соколлу. 21 сентября послы удостоились аудиенции у нового султана Селима II. После 14 раундов переговоров, 17 февраля 1568 года был заключен договор на 8 лет, подтвердивший турецкие завоевания, и, в основном, повторявший условия Адрианопольского перемирия 1547 года и Константинопольского мира 1559 года. Габсбурги обязались уважать права воевод Трансильвании, Молдавии и Валахии, а император должен был выплачивать султану ежегодную символическую дань в 30 тыс. флоринов за свои венгерские владения. Боевые действия прекращались; запрещались даже частые в пограничье поединки. Закреплялось разделение Среднего Подунавья и право каждой из сторон собирать налог с населения районов по обе стороны границы[1][2].
Создавалась комиссия по демаркации границы. Обе стороны имели право строить крепости в пограничных районах. Австрийцы воспользовались этим для создания Военной границы. Договор закрепил разделение Венгрии на три части: габсбургское Королевство Венгрию (30 комитатов), Османскую Венгрию (Будайский и Темешварский эйялеты) и княжество Трансильвании и частей Венгрии (османский вассал). Большую часть габсбургских владений составляли земли Верхней Венгрии (20 комитатов)[3].
Хотя мирный договор часто нарушался, и в пограничных районах происходили столкновения, набеги и осады крепостей, его действие продлевалось в 1576 и 1583 годах на следующие 8 лет, вплоть до начала в 1591 году Пятнадцатилетней («Долгой») войны. Историческое значение договора состояло в подведении черты под четырьмя десятилетиями масштабной османской экспансии на Среднем Дунае. Граница, установленная в 1568 году, зафиксировала сложившееся в регионе равновесие сил, и с небольшими изменениями просуществовала до конца XVII века[2][3].
Напишите отзыв о статье "Адрианопольский мир (1568)"
Примечания
Литература
- Hammer-Purgstall J. von. Histoire de l’empire ottoman. T. II. — P.: Bethune et Plon, 1844
- Габсбурги, Венгрия, Трансильванское княжество и Османская империя в XVI в. // Османская империя и страны Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в XV—XVI вв. — М.: Наука, 1984
- История Венгрии. Т. I. — М.: Наука, 1971
| ||||||
Отрывок, характеризующий Адрианопольский мир (1568)
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
