Ажье, Пьер Жан
| Пьер Жан Ажье | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: |
23 сентября 1823 (74 года) |
Пьер Жан Ажье (фр. Pierre Jean Agier; 1748-1823) — публицист, видный деятель первой французской революции, отлично образованный юрист, председательствовавший в трибуне «десяти», открытого тогда для окончания нерешённых уголовных дел.
Пьер Жан Ажье родился 28 декабря 1748 года.
Принадлежа к религиозной секте янсенистов Пьер Жан Ажье столько же занимался и вопросами богословскими, сколько юридическими.
Из юридических его исследований пользовались известностью: «Le jurisconsulte national» (Париж, 1789); «Vues sur la reformations des lois civiles» (1793); «Du mariage dans ses rapports avec la religion et les lois nouvelles de la France» (2 т. 1800).
Богословские его сочинения: «Psaumes, nouv. trad. sur l'hebreu» (3 т., 1809); «Prophêtes, nouv. trad. s. l'hebreu» (11 т., 1820—23); это не простой перевод, но множество толкований и разъяснений, между которыми помещены и его «Commentaires s. l'apocalypse».
Пьер Жан Ажье скончался 23 сентября 1823 в возрасте 74 лет.
Источники
- Ажье, Пьер-Жан // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Ажье, Пётр Иоанн // Энциклопедический лексикон: В 17 тт. — СПб.: Тип. А. Плюшара, 1835. — Т. I: А—АЛМ. — С. 226.
- Использованы материалы франкоязычного раздела Википедии.
Напишите отзыв о статье "Ажье, Пьер Жан"
Примечания
Отрывок, характеризующий Ажье, Пьер Жан
Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
