Азабаль, Любна
Поделись знанием:
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
| Любна Азабаль | |
| Loubna Azabal | |
 Любна Азабаль, 2011 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: |
актриса |
| Награды: | |
Любна Азабаль, также Лубна Асабаль (фр. Lubna Azabal, 1973, Брюссель) — бельгийская актриса.
Биография
Отец — выходец из Марокко, мать — испанка. Закончила Брюссельскую консерваторию, начала играть в театре, выступала в пьесах Лорки, Мариво и др. Первая роль в кино — в короткометражном фильме Венсана Лану Обожаю кино (1997). В 1999—2009 жила в Париже. В настоящее время живет в Бельгии.
Фильмография
- 1998 : Pure fiction (Marian Handwerker)
- 1999 : Les Siestes grenadine (Mahmoud Ben Mahmoud) : Mabrouka
- 2001 : Далеко/ Loin (Андре Тешине) : Sarah (номинация на премию Мишеля Симона)
- 2002 : Арам/ Aram (Robert Kechichian) : Méliné
- 2002 : Sens dessus dessous (Vincent Buffé)
- 2003 : Почти спокойный мир/ Un monde presque paisible (Мишель Девиль): Jacqueline
- 2004 : 25 degrés en hiver (Stéphane Vuillet) : Loubna
- 2004 : Изгнанники/ Exils (Тони Гатлиф) : Naima
- 2004 : Повернуть время вспять/ Les Temps qui changent (Андре Тешине): Nadia
- 2004 : Viva Laldjérie (Nadir Moknèche) : Goucem
- 2005 : Рай сегодня/ Paradise Now (Hany Abu-Assad) : Suha
- 2006 : Écho (Yann Gozlan, короткометражный)
- 2007 : 24 Mesures (Jalil Lespert) : Helly
- 2008 : Gamines (Éléonore Faucher) : Angela Di Biaggio
- 2008 : Une chaîne pour deux (Frédéric Ledoux) : Corinne
- 2008 : Совокупность лжи/ Mensonges d'État (Ридли Скотт): soeur d’Aisha
- 2008 : Strangers (Erez Tadmor & Guy Nattiv): Rana
- 2010 : Comme les cinq doigts de la main (Alexandre Arcady) : Amel Zeroual
- 2010 : Пожары/ Incendies (Дени Вильнёв) : Nawal Marwan (премия Джини, премия Жютра, премия Магритта, премия Иерусалимского МКФ, Варшавского МКФ, Ванкуверского сообщества кинокритиков и др.)
- 2011 : Les Hommes libres (Ismaël Ferroukhi) : Warba Shlimane
- 2011 : Here (Braden King): Gadarine Nazarian
- 2011 : Des vents contraires (Jalil Lespert) : mère de Yamine
- 2012 : Кориолан/ Coriolanus (Рэйф Файнс) : Tamora
- 2012 : Goodbye Morocco (Nadir Moknèche): Dounia
- 2013 : La Marche (Nabil Ben Yadir) : Keira
- 2012 : Rock the Casbah (Laila Marrakchi) : Kenza
- 2013 : La Marche (Набиль Бен Ядир): Keira
Напишите отзыв о статье "Азабаль, Любна"
Ссылки
- [www.imdb.com/name/nm0044073/ На сайте IMDB]
Отрывок, характеризующий Азабаль, Любна
15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
