Азеведу, Алуизиу
| Алуизиу Азеведу | |
| Aluisio Azevedo | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
Алуизиу Танкреду Белу Гонсалвис Азеведу[1] (порт. Aluísio Tancredo Belo Gonçalves de Azevedo; 14 апреля 1857 — 21 января 1913) — бразильский писатель, карикатурист, дипломат, драматург и новеллист. Брат Артура Азеведу.
Содержание
Биография
В 1876 году отправился в Рио-де-Жанейро, чтобы учиться живописи в университете, и после его окончания работал художником-карикатуристом в ряде газет и журналов, таких как «O Fígaro», «O Mequetrefe», «Zig-Zag» и «A Semana Ilustrada». После смерти отца в 1887 году был вынужден вернуться в родной город, чтобы заботиться о семье. Примерно тогда же он начал свою писательскую карьеру, опубликовав свой первый роман, «Uma Lágrima de Mulher», в 1880 году. Первоначально придерживавшийся романтизма, позже он присоединился к направлению натурализма. Выступил представителем движения натуралистов в Бразилии, опубликовав роман «O Mulato» в 1881 году. Родился в Сент-Луисе, в юные годы работал коммивояжёром; с ранних лет увлекался живописью. Скопив за два года достаточно денег, он вернулся в Рио и активно писал в 1882—1895 годах, выступая в своих романах в том числе с антиклерикальными и аболиционистскими взглядами. В 1895 году поступил на дипломатическую службу и работал в Испании, Японии, Англии, Италии и Аргентине, где и умер. Являлся основателем и на протяжении 4-х сроков председателем Бразильской академии литературы с 1897 года до своей смерти в 1913 году.
Библиография
- «Слеза женщины» («Uma Lágrima de Mulher», 1880)
- «Мулат» («O Mulato», 1881)
- «Тайны Тижуки» («Mistérios da Tijuca, ou Girândola de Amores», 1882)
- «Memórias de um Condenado, ou A Condessa Vésper» (1882)
- «Пансион» («Casa de Pensão», 1884)
- «Filomena Borges» (1884)
- «O Homem» (1887)
- «Трущобы» (1890)
- «Сова» («O Coruja», 1890)
- «A Mortalha de Alzira» (1894)
- «O Livro de uma Sogra» (1895)
Напишите отзыв о статье "Азеведу, Алуизиу"
Примечания
- ↑ [bigenc.ru/text/1801990 Азеведу] / М. Ф. Надъярных // А — Анкетирование. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2005. — С. 256. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—, т. 1). — ISBN 5-85270-329-X.</span>
</ol>
Ссылки
- [www.academia.org.br/abl/cgi/cgilua.exe/sys/start.htm?sid=106 Биография (порт.)]
Отрывок, характеризующий Азеведу, Алуизиу
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
