Азиатско-тихоокеанский вещательный союз

Азиатско-тихоокеанский вещательный союз
Asia-Pacific Broadcasting Union (ABU)
Членство:	200 организаций-членов
Штаб-квартира:	Куала-Лумпур, Малайзия
Тип организации:	союз вещательных организаций
Официальный язык:	английский
Руководители
Президент	Ёсинори Инаи (яп. 今井良宗)
Основание
Основание	1964
[www.abu.org.my/ .org.my]

Азиатско-тихоокеанский веща́тельный сою́з (англ. Asia-Pacific Broadcasting Union, сокр. ABU) — некоммерческая профессиональная ассоциация, объединяющая вещательные организации Азии. Штаб-квартира находится в Малайзии в городе Куала-Лумпур. По состоянию на 2015 год в состав ассоциации входят 72 организаций-членов из 57 стран и регионов Азии, потенциальная аудитория которых около 3 миллиардов человек.

Полный член союза должен быть бесплатным вещателем общегосударственного уровня одной из стран Азиатско-тихоокеанского региона. Ассоциированное членство открыто для местных и платных вещателей, а также для вещателей из стран остального мира.

Союз является площадкой для сотрудничества между вещателями и старается это сотрудничество развивать.

Среди активностей союза — Asiavision, спутниковая сеть обмена новостями между телевизионными станциями 20-и стран Азии. Также союз действует в коллективных интересах своих членов, в частности, ведёт переговоры о коллективных правах на трансляции крупнейших спортивных состязаний сразу для всех входящих в него вещателей.

Ссылки

• [www.abu.org.my/ .org.my] — официальный сайт Азиатско-тихоокеанский вещательный союз

Отрывок, характеризующий Азиатско-тихоокеанский вещательный союз

– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.