Азинари Росильон, Джузеппе Марио
Поделись знанием:
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
| Герцог Джузеппе Марио Азинари Росильон, маркиз ди Бернеццо и ди Кальвезана, сеньор ди Бельведере, ди Брига и ди Казаско Duca Giuseppe Mario Asinari Rossillon, marchese di Bernezzo, marchese di Clavesana, signore di Belvedere, signore di Briga, signore di Casasco | |||||||||||||||
| |||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1939 год — 1943 год | |||||||||||||||
| Монарх: | Король Виктор Эммануил III | ||||||||||||||
| Вероисповедание: | католицизм | ||||||||||||||
| Рождение: | 23 марта 1874 Пинероло, Королевство Италия | ||||||||||||||
| Смерть: | 4 июня 1943 (69 лет) Рим, Королевство Италия | ||||||||||||||
| Отец: | маркиз Джакомо Антонио | ||||||||||||||
| Мать: | Инесса Ирена, урожд. Разини ди Монтильенго | ||||||||||||||
| Супруга: | Грациелла | ||||||||||||||
| Дети: | Сыновья: Джакомо, Джермано, Адриано Дочь: Миранда | ||||||||||||||
| Образование: | военные училище, школа и колледж | ||||||||||||||
| Профессия: | военнослужащий | ||||||||||||||
| Деятельность: | государственный деятель, военачальник | ||||||||||||||
| Военная служба | |||||||||||||||
| Принадлежность: |  Италия
| ||||||||||||||
| Род войск: | Сухопутные войска | ||||||||||||||
| Звание: | генерал армейского корпуса | ||||||||||||||
| Сражения: | Итало-турецкая война, Первая мировая война | ||||||||||||||
| Награды: |
| ||||||||||||||
Герцог Джузеппе Марио Азинари Росильон, маркиз ди Бернеццо и ди Кальвезана, сеньор ди Бельведере, ди Брига и ди Казаско (итал. Duca Giuseppe Mario Asinari Rossillon, marchese di Bernezzo, marchese di Clavesana, signore di Belvedere, signore di Briga, signore di Casasco; 23 марта 1874 года, Пинероло, Королевство Италия — 4 июня 1943 года, Рим, Королевство Италия) — итальянский государственный деятель, военачальник.
Содержание
Образование
- 1 октября 1887 года окончил Миланское военное училище.
- 13 октября 1891 года окончил военную школу.
- C 19 октября 1905 года по 20 августа 1908 года обучался в Военном колледже.
Карьера
С 1911 года по 1912 год — участвовал в Итало-турецкой войне.
С 1915 года по 1918 год — участвовал в Первой мировой войне.
С 22 января 1931 года по 23 марта 1940 года — первый генерал-адъютант Его Величества Короля.
25 марта 1939 года назначен сенатором Королевства Италия. Полномочия подтверждены 5 апреля 1939 года, присягу принял 17 апреля 1939 года.
С 23 марта 1940 года — первый почётный генерал-адъютант Его Величества Короля.
В Сенате, с 15 апреля 1940 года по 4 июня 1943 года, входил в состав Комиссии по оценке Верховного суда и комиссии по делам Вооружённых сил.
Воинское звание
- генерал армейского корпуса (генерал-лейтенант) (17 сентября 1933 года)
Награды
- Орден Святых Маврикия и Лазаря:
- Орден Короны Италии:
- Колониальный орден Звезды Италии:
- Большой крест (1 июня 1933 года)
- Великий офицер (27 октября 1932 года)
- Серебряная медаль «За воинскую доблесть»
- Бронзовая медаль «За воинскую доблесть» (дважды)
- Маврикианская медаль
- Медаль «В память объединения Италии»
- Большой крест ордена Пия IX (Святой Престол)
- другие награды
Напишите отзыв о статье "Азинари Росильон, Джузеппе Марио"
Ссылки
- [notes9.senato.it/Web/senregno.NSF/7b0b352feadd918fc125701100466828/e6ac55d9f3533d4f4125646f00587658?OpenDocument Биография на сайте Сената Италии] (итал.)
Отрывок, характеризующий Азинари Росильон, Джузеппе Марио
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Категории:
- Родившиеся 23 марта
- Родившиеся в 1874 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Пинероло
- Умершие 4 июня
- Умершие в 1943 году
- Умершие в Риме
- Кавалеры Большого креста ордена Святых Маврикия и Лазаря
- Кавалеры Большого креста ордена Короны Италии
- Кавалеры Большого креста Колониального ордена Звезды Италии
- Великие офицеры Колониального ордена Звезды Италии
- Командоры ордена Святых Маврикия и Лазаря
- Офицеры ордена Короны Италии
- Кавалеры ордена Святых Маврикия и Лазаря
- Кавалеры ордена Короны Италии
- Награждённые серебряной медалью «За воинскую доблесть»
- Награждённые бронзовой медалью «За воинскую доблесть»
- Награждённые Маврикианской медалью
- Награждённые медалью «В память объединения Италии»
- Кавалеры ордена Пия IX
- Сенаторы Итальянского королевства
- Герцоги Италии
- Маркизы Италии
- Генералы Италии
- Участники Первой мировой войны
- Первые почётные генерал-адъютанты (Италия)
