Маркосян, Аида Суреновна
Поделись знанием:
К:Википедия:Страницы на КУЛ (тип: не указан)
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
(перенаправлено с «Аида Суреновна Маркосян»)
 |
Эта страница требует существенной переработки. Возможно, её необходимо викифицировать, дополнить или переписать.
Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К улучшению/28 января 2016. |
| Маркосян, Аида Суреновна | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: |
г. Ереван, Армянской ССР |
| Страна: | |
| Научная сфера: |
лингвистика, психолингвистика, страноведение, лингводидактика |
| Учёная степень: |
доктор педагогических наук |
| Сайт: |
[www.krrunk.ru unk.ru] |
Биография
Родилась в г. Ереване 22 января 1952 года.
Окончила Ереванский государственный университет (филологический факультет) в 1974 году.
С 1978 г. живет в Москве.
Кандидат филологических наук (тема диссертации - "Психолингвистические особенности синтаксиса разговорной речи"), доктор педагогических наук (тема диссертации - "Овладение вторым языком как теоретическая и лингводидактическая проблема").
Профессор кафедры французского языка и лингводидактики романо-германского факультета Московского городского педагогического университета . Имеет печатные работы в области французского языка, армянского языка, методики преподавания неродного языка, теории двуязычия, теории разговорной речи.
Публикации
- Неродной язык для специальных целей. Материалы межвузовской научно-практической конференции "Иностранные языки для специальных целей". Голицынский пограничный институт ФСБ России. Голицыно, 2005, с. 39-44
- К вопросу о нецелесообразности практической транскрипции армянских текстов для целей обучения армянскому языку как неродному. Актуальные проблемы современного иноязычного образования. Сборник научных статей. Курск, изд-во Курск. гос. Ун-та, 2006, с.67-74.
- Взаимосвязь категорий определенности / неопределенности и референции (на примере армянского языка в сравнении с русским) III Международная научная конференция "Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира: Человек. Сознание. Коммуникация. Интернет". Варшава, 2006 с.191-198
- Автономия учащегося как залог успешности при овладении иностранным языком Ученые записки.Электронный научный журнал Курского государственного университета. Выпуск 2, 2006г.
- О целях и задачах курса "Основы теории второго иностранного языка" Стратегии профессиональной лингвистической подготовки в свете российской образовательной реформы. Материалы 6-ых Годичных научных чтений факультета иностранных языков РГСУ. М., РГСУ, 2007.
- О статусе русского языка как неродного Русский язык как иностранный: Теория. Исследования. Практика. Выпуск IX. СПб., "Сударыня", 2007.
- Проблемы описания малого языка как неродного Вестник МГПУ. Журнал Московского городского педагогического университета. Филологический выпуск (романо-германская филология). - М.: МГПУ, 2007, №1 (14)
- (в соавторстве с Леонтьевым А.А) Артикль в армянском языке: функциональная трактовка Язык и действительность: Сборник научных трудов памяти В.Г.Гака. М.: ЛЕНАНД, 2007, 640с. (244-249)
- Опыт обучения неродному языку в виртуальном пространстве IV Международная научная конференция "Русский язык в языковом и культурном пространстве Европы и мира: Человек. Сознание. Коммуникация. Интернет". Тезисы докладов, 8 -12 мая 2008 г., Варшава, C.134.
- Восточноармянский национальный корпус в действии
- Выражение субъектно-объектных отношений в современном восточно-армянском языке Психология, лингвистика и междисциплинарные связи. Сборник научных работ к 70-летию со дня рождения Алексея Алексеевича Леонтьева. Под ред. Т.В. Ахутиной, Д.А. Леонтьева. М.: "Смысл", 2008. с. 60-78
Учебник армянского языка
Является автором первого в России систематического учебника армянского языка в 4 частях.
Личная жизнь
Муж - Алексей Алексеевич Леонтьев (1936-2004)
Напишите отзыв о статье "Маркосян, Аида Суреновна"
Ссылки
- [www.krrunk.ru Сайт учебника армянского языка "Крунк Айастани"]
- [www.dissercat.com/content/ovladenie-vtorym-yazykom-kak-teoreticheskaya-i-lingvodidakticheskaya-problema-na-primere-fra Диссертация "Овладением вторым языком как теоретическая и лингводидактическая проблема"]
Отрывок, характеризующий Маркосян, Аида Суреновна
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
