Гонсалвес да Силва, Аилтон

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Гонсалвес и Сильва

Аилтон
Общая информация
Полное имя	Аилтон Гонсалвес да Силва
Родился	Можейру, штат Параиба, Бразилия
Гражданство
Рост	180 см
Вес	81 кг
Позиция	нападающий
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1993—1994	Ипиранга	12 (2)
1994—1995	Интернасьонал	21 (4)
1994—1995	→  Можи-Мирин	28 (8)
1995—1996	Санта-Круз	21 (7)
1996—1997	Гуарани (Кампинас)	43 (20)
1997—1998	УАНЛ Тигрес	23 (5)
1998—2004	Вердер	169 (88)
2004—2005	Шальке 04	29 (14)
2005—2006	Бешикташ	14 (5)
2006	→  Гамбург	13 (3)
2006—2007	Црвена Звезда	13 (4)
2007	→  Грассхоппер	13 (8)
2007—2008	Дуйсбург	7 (1)
2008	Металлург (Донецк)	2 (1)
2008—2009	→  Альтах	12 (7)
2009	Кампиненсе	1 (1)
2009	Чунцин Лифань	4 (0)
2010	Юрдинген 05	13 (4)
2010—2011	Обернойланд (Бремен)	11 (3)
2011—2012	Рио Бранко	4 (1)
2012	Хассия Бинген	21 (19)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Аилтон Гонсалвес да Силва (порт. Aílton Gonçalves da Silva; 19 июля 1973, Можейру, штат Параиба) — бразильский футболист, нападающий.

Карьера

Клубная

Наиболее известен по выступлениям за бременский «Вердер», в составе которого становился в 2004 году лучшим бомбардиром Бундеслиги и первым иностранцем, удостоенным звания лучшего футболиста года в Германии.

В 2008 году выступал за австрийский «Альтах», откуда был уволен в конце августа.

12 марта 2009 года Аилтон подписывает контракт с клубом «Кампиненсе», играющего на тот момент во второй по значимости лиге Бразилии (Серия B). Не задержавшись надолго (1 игра, 1 забитый мяч) и вылета «Кампиненсе» в Серию C, летом 2009 года подписывает соглашение с китайским «Чунцин Лифань» выступающего в Суперлиге Китая.

Однако и тут ему не удалось закрепится и не сыграв ни одного официального матча, Аилтон возвращается в Германию, где он уже выступал за такие клубы как «Вердер», где в 2004 году становился лучшим бомбардиром Бундеслиги, «Шальке 04», «Гамбург», «Дуйсбург».

2 декабря 2009 года клуб шестого немецкого дивизиона «Юрдинген 05» подписывает с 36-летним бразильцем контракт до 30 июня 2011 года.

Летом 2010 года подписал контракт с клубом четвертого дивизиона «Обернойланд» из Бремена. 4 февраля 2011 года расторг контракт с клубом. Весной 2011 года перешел в клуб «Рио Бранко».

Международная карьера

Аилтон никогда не играл за сборную Бразилии. Во время его выступлений за «Вердер», представителями Катара было предложено несколько миллионов долларов игроку, чтобы он стал выступать за сборную этой страны.

Достижение

Аилтон только четвёртый иностранный игрок, которому покорилась отметка более чем в 100 забитых мячей в Бундеслиге. Кроме него, отметку в 100 мячей, преодолели Джованни Элбер (133), Клаудио Писарро (142), Стефан Шапюиза (106).

Семейное положение

Женат на мексиканке Розали. У пары есть двое детей — Мария и Александра.

Ссылки

• [football.sport.com.ua/news.php?id=38569&noredir Аилтон: Ковбой на футбольном поле]. [www.webcitation.org/6CblaUfGH Архивировано из первоисточника 2 декабря 2012].
• [www.eurosport.ru/football/bundesliga/2009-2010/flashnews_sto2407434.shtml Аилтон вернется в Бремен]. [www.webcitation.org/6CbldqlhX Архивировано из первоисточника 2 декабря 2012].
• [www.transfermarkt.com/-/profil/spieler/516 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Гонсалвес да Силва, Аилтон

На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.