Айвазян, Багдасар Артёмович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Виктор (Багдасар) Айвазян
Имя при рождении:

Багдасар Артёмович Айвазян

Дата рождения:

27 января 1928(1928-01-27)

Место рождения:

СССР

Дата смерти:

13 ноября 1999(1999-11-13) (71 год)

Место смерти:

Псков, Россия

Профессия:

актёр

Гражданство:

СССР СССР
Россия Россия

Годы активности:

1964—1990

Театр:

Псковский драматический театр

Награды:

Виктор (Багдасар) Артёмович Айвазян (27 января 1928 — 13 ноября 1999, Псков) — советский театральный актёр, заслуженный артист РСФСР.





Биография

Виктор (Багдасар) Айвазян родился 27 января 1928 года. В начале актёрской карьеры играл в театрах Самарканда, Сталиногорска, Орла, Гомеля. В 1964—1990 годах служил в Псковском драматическом театре им. А.С. Пушкина. Играл комические и острохарактерные роли.

Умер 13 ноября 1999 года в Пскове, похоронен на Орлецовском кладбище Пскова.

Награды и премии

Работы в театре

  • «Человек и джентльмен» Э. Де Филиппе — Дженнардо
  • «Что тот солдат, что этот» Б. Брехта — Гели Гей
  • «Мещане» М. Горького — Перчихин
  • «Борис Годунов» А. С. Пушкина — Юродивый
  • «Кавказский меловой круг» Б. Брехта — Аздак
  • «История в Эпидамне» Плавта — Щетка
  • «Вечер» А. А. Дударова — Гастрит
  • «Факультет ненужных вещей» по Ю. О. Домбровскому — Сталин

Напишите отзыв о статье "Айвазян, Багдасар Артёмович"

Примечания

Ссылки

  • [pskovmir.edapskov.ru/index.php?q=%D0%90%D0%B9%D0%B2%D0%B0%D0%B7%D1%8F%D0%BD+%D0%92%D0%B8%D0%BA%D1%82%D0%BE%D1%80+%28%D0%91%D0%B0%D0%B3%D0%B4%D0%B0%D1%81%D0%B0%D1%80%29+%D0%90%D1%80%D1%82%D1%91%D0%BC%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&page=1&flag=0 Псковский биографический словарь. Под общ. ред. В. Н. Лещикова. Псков, ПГПИ, 2002]
  • [persons-info.com/persons/AIVAZIAN_Bagdasar_Artemovich Айвазян Багдасар Артемович]

Отрывок, характеризующий Айвазян, Багдасар Артёмович

– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
– Это что за каналья еще? Расстрелять мерзавцев! – хрипло кричал он, махая руками и шатаясь. Он испытывал физическое страдание. Он, главнокомандующий, светлейший, которого все уверяют, что никто никогда не имел в России такой власти, как он, он поставлен в это положение – поднят на смех перед всей армией. «Напрасно так хлопотал молиться об нынешнем дне, напрасно не спал ночь и все обдумывал! – думал он о самом себе. – Когда был мальчишкой офицером, никто бы не смел так надсмеяться надо мной… А теперь!» Он испытывал физическое страдание, как от телесного наказания, и не мог не выражать его гневными и страдальческими криками; но скоро силы его ослабели, и он, оглядываясь, чувствуя, что он много наговорил нехорошего, сел в коляску и молча уехал назад.