Айвенго (фильм, 1952)
| Айвенго | |
| Ivanhoe | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| В главных ролях | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
106 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Айве́нго» — американский приключенческий исторический костюмный фильм, экранизация одноимённого романа Вальтера Скотта. Фильм был номинирован на три премии Оскар: за лучший фильм, лучшую работу оператора и лучший саундтрек, но не получил ни одной.
«Айвенго» стал началом трилогии исторических фильмов Ричарда Торпа, продолженной фильмами «Рыцари Круглого Стола» и «Приключения Квентина Дорварда».
Сюжет
Король Ричард Львиное Сердце, возвращаясь из крестового похода, попадает в плен к эрцгерцогу Австрийскому. В Англии правит его слабовольный и вероломный брат принц Джон. Принц не намерен платить выкуп за опасного брата. Рыцарь Уилфрид Айвенго, сопровождавший короля, возвращается в Англию, чтобы найти деньги на выкуп государя. Он ищет помощи у своего отца Седрика, но тот, старый саксонский вельможа, не хочет спасать короля-норманна. После нормандского завоевания Англии, местные дворяне делятся на группировки коренных саксов и оккупантов-норманнов, недоверчивые и завистливые друг к другу.
Рыцари-норманны Бриан де Буа-Гильбер и Хью де Бреси пытаются ограбить еврейского предпринимателя Исаака, гостя Седрика. Айвенго разрушает их планы и вызывается проводить Исаака до его дома в Шеффилде. Спутником Айвенго становится шут Вамба. Благодарная дочь Исаака, Ревекка, дарит рыцарю свои украшения, чтобы тот мог купить себе снаряжение для турнира. Девушка влюбляется в Айвенго, несмотря на социальную пропасть между ними.
Принц Джон назначает рыцарский турнир. Буа-Гильбер и де Бреси выглядят непобедимыми до тех пор, пока некий сакс с закрытым забралом не выбивает обоих из седла. Однако и сам рыцарь — а это Айвенго инкогнито — получает рану от Буа-Гильбера. Его увозят подальше от гнева норманнов — в Шервудский лес, к атаману благородных разбойников Робину из Локсли.
Тем временем, отец Айвенго, Седрик, вместе с другими саксами и Ревеккой попадает в плен к норманнскому лорду Фрон де Бэффу. Тот требует выдачи Айвенго, юноша сдаётся сам, но негодяй не выпускает его отца. Отряд Робина Гуда штурмует замок и освобождает пленников, Вамба гибнет от руки Фрон де Бэффа, который сам падает под мечом Айвенго. Из норманнов уйти удаётся только Буа-Гильберу, с Ревеккой. Норманн начинает испытывать страсть к своей пленнице.
Айвенго обращается к Исааку и прочим еврейским торговцам с просьбой о выкупе для короля Ричарда, и те соглашаются. Тем временем Ревекку обвиняют в колдовстве и должны будут сжечь на костре. Айвенго требует «Божьего суда» — поединка, который решит судьбу обвинения. Джон приказывает Буа-Гильберу победить Айвенго. Бриан, который вовсе не хочет смерти девушки, спрашивает у Ревекки её мнения, и та позволяет ему. Между Айвенго и Брианом происходит дуэль, в финале которой Буа-Гильбер погибает. Перед смертью он признаётся в любви Ревекке. К концу поединка на ристалище с отрядом крестоносцев появляется вернувшийся в Англию выкупленный Ричард Львиное Сердце.
В ролях
- Роберт Тэйлор — сэр Уилфрид Айвенго
- Джоан Фонтейн — леди Ровена
- Джордж Сандерс — сэр Бриан де Буальгильбер
- Роберт Дуглас — сэр Хью де Бреси
- Финлей Айлмер — Исаак, еврейский купец из Йорка
- Элизабет Тэйлор — Ревекка, его дочь
- Финлей Керри — сэр Седрик
- Эмлин Вильямс — Вамба, шут и оруженосец
- Норман Вудланд — король Ричард Львиное Сердце
- Гай Рольф — принц Иоанн Безземельный
- Гарольд Уоррендер — Робин Гуд — Локсли
- Френсис де Вольф — сэр Фрон де Бэф
- Джек Черчилль — лучник в Уорикском замке
Напишите отзыв о статье "Айвенго (фильм, 1952)"
Отрывок, характеризующий Айвенго (фильм, 1952)
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
