Айвз, Чарлз

Чарлз Эдвард Айвз англ. Charles Edward Ives
(1913 год)
Основная информация
Дата рождения	20 октября 1874(1874-10-20)
Место рождения	Данбери, Коннектикут
Дата смерти	19 мая 1954(1954-05-19) (79 лет)
Место смерти	Нью-Йорк
Годы активности	1890-е — 1926
Страна	США США
Профессии	композитор, исполнитель
Инструменты	орган

Чарлз Эдвард Айвз (англ. Charles Edward Ives; 20 октября 1874, Данбери, Коннектикут — 19 мая 1954, Нью-Йорк) — американский композитор, основоположник новой американской композиторской школы 20 века.

Биография

Чарльз Айвз — сын военного капельмейстера Джорджа Айвза (1845—1894), который стал его первым учителем музыки. С 1887 года (с 13-ти лет) работал органистом в церкви. Закончил Йельский университет (1894—1898), где изучал композицию (класс X. Паркера) и игру на органе (класс Д. Бака). Начал сочинять музыку с 90-х годов XIX века. С 1899 года — церковный органист в Нью-Йорке и других городах. Работал в различных страховых компаниях, открыл собственный бизнес, ввёл ряд новшеств в страховании недвижимости. Добился значительного успеха в страховом деле, что позволило ему содержать семью, занимаясь музыкой как хобби. После 1907 года начались проблемы с сердцем, к этому со временем добавились диабет и другие болезни. С 1926 года практически перестал сочинять, в 1930-х оставил службу.

До начала 1940-х годов его сочинения редко исполнялись и практически не были известны. Айвза по-настоящему признали только после смерти, когда его объявили одним из наиболее значительных американских композиторов. Первое признание пришло в 1940-х годах, когда творчество Айвза высоко оценил Арнольд Шёнберг. Айвз был награждён Пулитцеровской премией (1947) за 3-ю симфонию (1911). В 1951 году премьерой Второй симфонии Айвза (1907—1909) продирижировал Леонард Бернстайн.

Стиль

На творчество Айвза сильно повлияла народная музыка, которую он слушал в своем сельском провинциальном детстве — народные песни, духовные и религиозные гимны. Уникальный музыкальный стиль Айвза соединяет в себе элементы фольклора, традиционной бытовой музыки со сложной, острой, диссонансной атональной и политональной гармонией, приёмами звукоизобразительности. Он разработал оригинальную технику серийного письма, использовал средства четвертитоновой системы.

Наряду с Уоллингфордом Риггером, Генри Коуэллом, Карлом Рагглсом и Джоном Беккером входил в «Американскую пятёрку» авангардных композиторов.

Сочинения

• Кантата «Небесная страна» (Celestial country, 1899).
• Для оркестра — 5 симфоний (1898-98, 1897—1902, 1901-04, 1910-16, 5-я, Праздничные дни — Holidays, 1904-13), Вселенная (Universe symphony — фрагменты симфонии, 1911-16), «Центральный парк в темноте» (Central park in the dark, 1898—1907), Три селения в Новой Англии (Three places in New England, 1903-14) и другие программные пьесы, увертюры (1901-12), пьесы для большого симфонического и камерного оркестров, Танцы регтайм (Ragtime dances, 1900-11) для театрального оркестра.
• Струнный квартет (1896) и другие камерно-инструментальные ансамбли, в том числе «Вопрос, оставшийся без ответа» (1906, позднее создана оркестровая версия)
• 2 фортепианные сонаты (в том числе Вторая соната для фортепиано — «Concord», 1909-15).
• 5 скрипичных сонат (в том числе четвертая соната для скрипки с фортепиано — «Детский день в лагере» — «Children’s day at the camp meeting», 1915).
• Сочинения для органа.
• Пьесы для различных инструментов (в том числе «Три четвертитоновые пьесы» — «Three quartertone piano pieces» для двух фортепиано, 1903-24).
• Сочинения для хора, циклы песен на стихи американских поэтов (114 песен, 1884—1921).
• Статьи о четвертитоновой музыке (в том числе «Some quartertone impressions», 1925).

Тексты

• Memos/ John Kirkpatrick, ed. New York: W. W. Norton, 1972

Память

C 1970 г. Американская академия искусства и литературы присуждает молодым композиторам ежегодную премию Чарлза Айвза. В честь Айвза назван кратер на Меркурии.

Литература о композиторе

• Ивашкин А. Чарльз Айвз и музыка ХХ века. Москва: Советский композитор, 1991.
• Шнеерсон Г. M. Айвс Чарлз Эдуард// Музыкальная энциклопедия в 6 томах, БСЭ, М., 1973—1982, Т. 1, с. 74-75.
• Акопян Л. О. Музыка XX века: энциклопедический словарь / Научный редактор Двоскина Е. М.. — М.: «Практика», 2010. — С. 21-23. — 855 с. — 2500 экз. — ISBN 978-5-89816-092-0.
• Рахманова М. Чарльз Айвс, «СМ», 1971, № 6, с. 97-108.
• Cowell H. Cowell S. R. Charles Ives and His Music. New York: Oxford UP, 1955.
• Rossiter F. R. Charles Ives and his America. New York: Liveright, 1975.
• Block G. Charles Ives: a bio-bibliography. New York: Greenwood Press, 1988.
• Burkholder J. P. All Made of Tunes: Charles Ives and the Uses of Musical Borrowing. New Haven: Yale UP, 1995.
• Charles Ives and his world, ed. by J. Peter Burkholder. Princeton (NJ): Princeton University Press, 1996 (сборник статей).
• Swafford J. Charles Ives: A Life with Music. New York: W. W. Norton, 1996.
• Sherwood G. Charles Ives: a guide to research. New York : Routledge, 2002.
• Copland A. The Ives case in our new music, N. Y., 1941.
• Letters from Ch. Ives to N. Slonimsky, в кн.: Slonimsky N., Music since 1900, N. Y., 1971, p. 1318-48.

Ссылки

• [webtext.library.yale.edu/xml2html/music.ives-sinclair.nav.html Каталог сочинений] (недоступная ссылка с 05-09-2013 (3885 дней))

Отрывок, характеризующий Айвз, Чарлз

– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.