Франче́ско А́йец[1][2] (также Айес[1], ранее Гайез[3], итал. Francesco Hayez, 10 февраля 1791 года, Венеция — 21 декабря 1882 года, Милан) — итальянский живописец, один из ведущих художников романтизма середины XIX столетия, известный своими историческими картинами, политическими аллегориями и портретами.
Биография
Сын выходца из Франции. Воспитывался в доме сестры своей матери. С детства Айец хорошо рисовал, поэтому его дядя отдал его учеником к художественному реставратору. Позже он стал учеником живописца Франческо Маджотто, с которым пробыл три года.
В 1809 году Айец выиграл конкурс, устроенный Венецианской Академией, после чего в течение года учился в Академии Сан-Лука в Риме. Он оставался в Риме до 1814 года, а затем переехал в Неаполь, где по заданию Иоахима Мюрата создал свою главную работу — картину «Одиссей во дворце Алкиноя».
Позднее Айец отправился в Милан. Там он долгое время преподавал живопись в Академии Брера, в 1860 году стал её директором. В настоящее время Пинакотека Брера имеет наиболее полное собрание его работ.
Работал Айец в основном с религиозными, историческими и мифологическими сюжетами. Кроме того, был замечательным портретистом — многие знаменитые люди Италии почитали за честь позировать Айецу при написании портрета.
Оценить весь творческий путь, пройденный Франческо Айецем, сложно, так как он нередко не подписывал свои работы и не датировал их (часто обозначенная на его картинах дата является только свидетельством того, когда картина была продана).
Напишите отзыв о статье "Айец, Франческо"
Литература
Примечания
Ссылки
- [www.zeno.org/Kunstwerke/A/Hayez,+Francesco/ Francesco Hayez]
- [myexhibcards.narod.ru/hayez.html Картины Франческо Айеса]
- [www.haltadefinizione.com/magnifier.jsp?idopera=18 The Kiss] Digital reproduction of the masterpiece of Hayez
|
---|
| Культура | |
---|
| Литература | |
---|
| Музыка | </div> | <tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group" style="background: #EEDD82">Теология и философия</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0;"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group" style="background: #EEDD82">Живопись</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group" style="background: #EEDD82">Архитектура</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0;"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><td class="navbox-abovebelow" colspan="2" style="background: #EEDD82"></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Айец, ФранческоВернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
|