Айкиты
Поделись знанием:
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
Айкиты (араб. أصحاب الأيكة) — народ, который объявил лжецом пророка Шуайба и не принял его. Упомянут в Коране, в аятах Корана 26: 176—184.
История
Согласно Корану Шуайб с группой верующих спасся от наказания постигшего мадьянитов и пошёл проповедовать к народу Айки, которые жили неподалеку. Айкиты поклонялись идолам, занимались разбоем и обманом в торговле[1][2]. Пророк Шуайб призвал их к вере в Аллаха, однако айкиты отвергли его и потребовали у него доказательств его пророчества в виде чудес[3]. После того, как Пророк показал им эти чудеса, часть айкитов уверовала, а большая часть по-прежнему оставалась в неверии. Тогда Аллах послал на них засуху и неурожай. Засуха не вернула айкитов к вере и Аллах послал на них облака, извергающие огонь и полностью уничтожил айкитов[4].
В Коране история с айкитов описана следующим образом:
Обитатели ал-Айки отвергли посланников, когда Шу’айб сказал им; «Неужели вы не страшитесь [Аллаха]? Воистину, я — посланник к вам, достойный доверия. Бойтесь же Аллаха и повинуйтесь мне. Я не прошу у вас вознаграждения за следование новой религии. Вознаградит меня лишь Господь [обитателей] миров. Наполняйте меру полностью и не будьте в числе тех, кто недомеривает. Взвешивайте на точных весах, не убавляйте людям то, что им причитается, и не творите на земле беззакония и неправого дела. Бойтесь Того, кто сотворил вас и прежние народы». Они ответили: «Ты — всего лишь околдованный». Ты, как и мы, — не кто иной, как человек, и мы считаем тебя лжецом. Низринь же на нас осколок неба, если ты из тех, кто говорит правду". [Шу’айб] ответил: «Мой Господь лучше знает о том, что вы творите». Но они отвергли его, и их поразило наказание в день сени. Воистину, это было наказание великого [Судного] дня.— Аш-Шуара [koran.islamnews.ru/?syra=26&ayts=176&aytp=189&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 26:176—189]
После уничтожения айкитов, пророк Шуайб, вместе с верующими мадьянитами и айкитами, вернулся в Мадьян. Там он женился и у него родились две дочери. Одна из дочерей стала женой пророка Мусы (Моисей)[4].
Напишите отзыв о статье "Айкиты"
Примечания
- ↑ Аль-Хиджр [koran.islamnews.ru/?syra=15&ayts=78&aytp=78&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 15:78]
- ↑ Сад [koran.islamnews.ru/?syra=38&ayts=13&aytp=13&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 38:13]
- ↑ Каф [koran.islamnews.ru/?syra=50&ayts=14&aytp=14&=on&orig=on&original=og1&dictor=8&s= 50:14]
- ↑ 1 2 Али-заде, А. А., 2007.
Литература
- Али-заде, А. А. Айка : [[web.archive.org/web/20111001002806/slovar-islam.ru/books/a.html арх.] 1 октября 2011] // Исламский энциклопедический словарь. — М. : Ансар, 2007.</span>
- Nawas John. [referenceworks.brillonline.com/entries/encyclopaedia-of-the-quran/people-of-the-thicket-EQSIM_00324 People of the Thicket] // Encyclopaedia of the Qurʾān / General Editor: Jane Dammen McAuliffe. — Georgetown University, Washington DC. Brill Online.
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Айкиты
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
