Аймара
| Численность и ареал | |
|---|---|
|
Всего: 3 802 729 чел. | |
| Язык | |
| Религия | |
| Родственные народы | |
Аймара́ (аймара Aymaranakaja) — индейский народ в Андах, на западе Южной Америки. Живут главным образом в высокогорных областях в районе озера Титикака на западе Боливии (по данным переписи 2006 г. ок. 2,25 млн чел. — 25 % населения Боливии), юге Перу (регион Пуно, Мокегуа, Такна и Арекипа — 1,46 млн чел. — 5,4 % населения Перу), севере Чили (по данным переписи 2008 г. 52,2 тыс. чел.) и Аргентины — (по данным переписи 2008 г. 40 529 чел.). Часть аймара живёт в городах, составляя большинство шахтерского населения Боливии.
Язык — аймара.
Верующие в осн. католики, есть адвентисты, пятидесятники, мормоны и др.
Содержание
История
В доиспанский период аймара были расселены до р. Вильканота на север, солончаков Койпаса и Уюни на юге и тихоокеанского побережья на западе. В XIV — начале XV вв. у аймара сложились ранние государства: Канчи, Канна, Колья, Лупака, Пакахе и др. Известным археологическим памятником аймара является древнее кладбище Сильюстани на территории Перу.
Во второй половине XV века аймара были подчинены инками, которые предоставили им некоторую автономию в составе своего государства. Вскоре аймара попали под власть Испании. Постепенно часть аймара была ассимилирована кечуа.
Культура
Традиц. муж. одежда — короткие штаны и туникообразная рубаха, пончо, женская — блузка, неск. широких сборчатых юбок, шаль. Головные уборы — соломенные и фетровые шляпы, у мужчин — вязаные шапочки-лючо.
Для религии характерен синтез католицизма с доисп. культами гор (апу), предков (ачачила), Матери-земли (Пачамама), подземного духа (Тио) и др. Формируется синкретич. «индейская церковь». Сохраняются обычай ряжения по католическим праздникам в головные уборы из перьев, маски, шкуры, костюмированные (посвящённые животным, с участием персонажей времён конкисты), театрализованные («Дьяблада»), бурлескные танцы и др.
Традиционные промыслы
Осн. традиц. занятия — земледелие (картофель, киноа, ока) и животноводство (ламы). Традиц. ремёсла — ткачество (женщины — на традиц. горизонтальном станке, мужчины — на педальном станке, заимствованном у испанцев) и вязание (в том числе узорное) из шерсти ламы и альпаки (вязаные муж. конические шапочки с наушниками лючо, сумки для листьев коки, кошельки и др.), производство лепной расписной керамики, металлургия (сохранились традиц. центры металлообработки Хесус-де-Мачака и Корокоро), изготовление тростниковых лодок (уампу) и др.
Традиционно крестьяне-аймара занимались также выращиванием коки, листья которой они жевали, использовали в традиционной медицине, а также подносили в качестве жертв солнечному богу Инти и богине земли Пачамаме.
Музыка и фольклор
Популярны танцы уайно, исполняемые в сопровождении инструмент. ансамбля, состоящего из продольных флейт (пинкольо, кена), барабанов (бомбо, тинья), «индейской гитары» из панциря броненосца (чаранго) и др. Встречаются ансамбли однородных инструментов. Распространено сольное музицирование на флейтах для услаждения собственной души. Многочисленны пастушьи наигрыши на флейтах. Распространены песни-молитвы к‘очу (основаны на пентатонике), обращённые к божествам и духам доисп. культов и католич. святым (в том числе парауаках — моления о дожде); календарно-обрядовые песни (в том числе чахра-какой в обряде начала земледельч. работ калья). Среди лирич. песен — сольные любовные арави (есть также у кечуа); группу этих песен saucesito («ивушка») юноши-аймара исполняют также на флейте пинкольо (признаваясь в любви избранницам).
Известные аймара
Президент Боливии Эво Моралес является аймара по происхождению.
Напишите отзыв о статье "Аймара"
Ссылки
- [www.aymara.org/index_eng.php Aymara site in English]
- [lucy.ukc.ac.uk/EthnoAtlas/Hmar/Cult_dir/Culture.7828 Society: an essay]
- [www.physorg.com/news69338070.html Aymara worldview reflected in concept of time]
- [www.chakana.nl/index.php?switch_taal=2 NGO Chakana]
Литература
- Якушенков С. Н. Духовная культура аймара Перу и Боливии. Астрахань, 1999.
- Якушенков С. Н. Семиотический анализ духовной культуры аймара. Астрахань, 2001.
Отрывок, характеризующий Аймара
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
«Где оно, это высокое небо, которое я не знал до сих пор и увидал нынче?» было первою его мыслью. «И страдания этого я не знал также, – подумал он. – Да, я ничего, ничего не знал до сих пор. Но где я?»
Он стал прислушиваться и услыхал звуки приближающегося топота лошадей и звуки голосов, говоривших по французски. Он раскрыл глаза. Над ним было опять всё то же высокое небо с еще выше поднявшимися плывущими облаками, сквозь которые виднелась синеющая бесконечность. Он не поворачивал головы и не видал тех, которые, судя по звуку копыт и голосов, подъехали к нему и остановились.
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.
