Айнтрахт (футбольный клуб, Франкфурт-на-Майне)

Айнтрахт (Франкфурт)
Полное название	Eintracht Frankfurt e.V.
Прозвища	Орлы (нем. Die Adler)
Основан	8 марта 1899
Стадион	Коммерцбанк-Арена
Вместимость	51 500
Президент	Петер Фишер
Тренер	Нико Ковач
Капитан	Александр Майер
Рейтинг	69-е место в рейтинге УЕФА
Соревнование	Бундеслига
2015/2016	16
Основная форма Гостевая форма

К:Футбольные клубы, основанные в 1899 годуАйнтрахт (футбольный клуб, Франкфурт-на-Майне)Айнтрахт (футбольный клуб, Франкфурт-на-Майне)

«Айнтра́хт» Фра́нкфурт (нем. Eintracht Frankfurt e.V.) — немецкий футбольный клуб, базируется во Франкфурте-на-Майне. Выступает в Бундеслиге.

История

1899—1939

8 марта 1899 года во Франкфурте-на-Майне были основаны клубы Frankfurter Fußball-Club Victoria von 1899 и Frankfurter Fußball-Club Kickers von 1899. 5 апреля 1908 игрок Kickers Фритц Беккер забил два гола в товарищеском матче против сборной Швейцарии — первой игре немецкой сборной по футболу. В том же 1908 году к Kickers присоединяется клуб 1. Frankfurter Hockeyclub. В 1911 году в результате объединения Kickers и Victoria появился новый футбольный клуб — Frankfurter Fußballverein (Kickers-Victoria) von 1899. В 1914 году после начала Первой мировой войны чемпионат страны был прерван, а большинство игроков объединённого клуба ушли на войну.

Вернувшись с войны футболисты Kickers-Victoria воссоздали клуб, а в апреле 1920 года они объединились с Frankfurter Turngemeinde (основан в 1861 году) и организовывают новый клуб — Turn- und Sportgemeinde Eintracht Frankfurt von 1861. Именно в это время в названии клуба впервые появляется слово «Айнтрахт» (досл. нем. единодушие, согласие). В 1927 году из-за давления Немецкой Гимнастической Ассоциации клуб был расформирован и созданы две новые команды — Turngemeinde Eintracht Frankfurt von 1861 и Sportgemeinde Eintracht Frankfurt (F.F.V) von 1899, просуществовавшие недолго.

1945—1959

После Второй мировой войны, вновь сформированный клуб SG Eintracht 1946 выигрывает Кубок Гессена. В 1954 году игрок Eintracht Альфред Пфафф в составе сборной ФРГ становится чемпионом мира. В 1959 году «Айнтрахт», победив в Берлине «Киккерс Оффенбах», в первый и последний раз в своей истории становится чемпионом Германии.

1960—1978

В 1960 году «Айнтрахт 1946» стал первым финалистом Кубка чемпионов из Германии. В Глазго франкфуртцы были разгромлены мадридским «Реалом» со счётом 3:7. 2 мяча из 3 забил форвард Эрвин Штейн.

В 1963 году «Айнтрахт» был допущен к участию в первом розыгрыше Чемпионата Германии по футболу среди профессиональных клубов. В своём первом сезоне в Бундеслиге «Айнтрахт» занял третье место и вышел в финал Кубка ФРГ, где уступил клубу «Мюнхен 1860» со счетом 0:2. В 1968 году клуб сменил название на современное — Eintracht Frankfurt e.V.

60-70-е годы оказались для клуба из Франкфурта наиболее удачными. За сборную ФРГ выступали футболисты клуба — Фридель Луц, серебряный призёр чемпионата мира 1966, Бернд Хёльценбайн чемпион мира и Юрген Грабовский, чемпион мира и Европы. В 1974 и 1975 годах «Айнтрахт» дважды выигрывал Кубок Германии.

1978—1994

Под руководством тренера Фриделя Рауша вышел в финал Кубка УЕФА, где 2 мая победил другую немецкую команду — «Боруссия» из Мёнхенгладбаха. В 1981 и 1988 годах «Айнтрахт» выиграл ещё два Кубка ФРГ, обыграв в финальных матчах «Кайзерслаутерн» и «Бохум». В 1993 и 1994 годах «Айнтрахт» дважды выходил в четвертьфинал Кубка УЕФА, но повторить успех 1980 года не смог. В те же годы игрок клуба Энтони Йебоа становился лучшим бомбардиром Бундеслиги.

1994—2003

После 1994 года положение клуба ухудшается и по итогам сезона 1995/1996 «Айнтрахт» вылетел во 2-ю Бундеслигу. Зато в том же году вратарь франкфуртцев Андреас Кёпке становится чемпионом Европы 1996 года. Спустя два года, в 1998 клуб вернулся обратно в 1-ю Бундеслигу, но проборовшись три сезона за выживание, в 2001 году вновь выбывает во вторую лигу.

Возвращение «Айнтрахта» во второй дивизион совпало с банкротством основного спонсора команды, что привело к возникновению долга в 8 млн. €. Только экстренное создание пула спонсоров, в который вошли и ряд городских компаний, например, RMV, Fraport, Mainova, «Messe Frankfurt», спасло команду от полного краха. На этом проблемы клуба не закончились. Из-за ошибки при оформлении лицензионных бумаг Футбольный союз Германии отказал в выдаче лицензии, что угрожало клубу переводом в региональную любительскую лигу. В результате руководству «Айнтрахта» удалось сохранить место во второй бундеслиге.

В 2003 году «Айнтрахт» добился возвращения в бундеслигу, заняв третье место во втором дивизионе. Правда задержаться среди сильнейших команде удалось всего на год.

2004—Настоящее время

Клуб возглавил в 2004 году Фридхельм Функель, сумевший всего за год вернуть «Айнтрахт» в 1-ю бундеслигу. В 2006 франкфуртцы проиграли в финале Кубка Германии мюнхенской «Баварии» со счетом 0:1. Но так как мюнхенцы имели право играть в Лиге чемпионов, то «Айнтрахт», несмотря на поражение, получил путёвку в Кубок УЕФА, где сумел дойти до групповой стадии. За последние три сезона наибольшего успеха клуб из Франкфурта добился в сезоне 2007/08 годов, заняв 9 место. В сезоне 2010/11 вылетел, но уже в следующем сезоне, заняв 2-е место во Второй Бундеслиге, вернулся в Бундеслигу.

Достижения

• Чемпионат Германии
  • Победитель: 1959
• Кубок Германии
  • Победитель: 1974, 1975, 1981, 1988
  • Финалист: 1964, 2006
• Кубок УЕФА
  • Победитель: 1980
• Кубок Интертото
  • Победитель: 1966/1967
• Кубок европейских чемпионов
  • Финалист: 1960
  • Кубок Альп: 1967

Состав

По состоянию на 28 сентября 2016 года

№ Позиция Имя Год рождения 1 Вр Лукаш Градецкий 1989 13 Вр Хайнц Линднер 1990 34 Вр Леон Бэтге 1997 2 Защ Янни Регезель 1996 3 Защ Гильермо Варела (в аренде из "МЮ") 1993 4 Защ Марко Русс 1985 5 Защ Хесус Вальехо (в аренде из "Реала") 1997 6 Защ Бастиан Очипка 1989 15 Защ Майкл Хектор (в аренде из "Челси") 1992 19 Защ Давид Абрахам 1986 22 Защ Тимоти Чендлер 1990 23 Защ Андерсон Бамба 1988 33 Защ Талеб Тавата 1992 36 Защ Фуркан Зорба 1998 7 ПЗ Данни Блум 1991

№ Позиция Имя Год рождения 8 ПЗ Сабольч Хусти 1983 10 ПЗ Марко Фабиан 1989 18 ПЗ Йоханнес Флум 1987 20 ПЗ Макото Хасэбэ 1984 21 ПЗ Марк Штендера 1995 25 ПЗ Слободан Медоевич 1990 32 ПЗ Йоэль Герезгихер 1995 39 ПЗ Омар Маскарель 1993 9 Нап Харис Сеферович 1992 11 Нап Мият Гачинович 1995 14 Нап Александр Майер 1983 17 Нап Анте Ребич (в аренде из "Фиорентины") 1993 30 Нап Шани Тарашай (в аренде из "Эвертона") 1995 31 Нап Бранимир Хргота 1993 38 Нап Энис Буньяки 1997

Знаменитые игроки

Адольф Бехтольд Фриц Беккер Ральф Вебер Лайош Детари Экехард Файгенспан Маурицио Гаудиньо Рудольф Грамлих Хорст Хеезе Херман Хёфер Вилли Хубертс Маркус Вайссенбергер Штефан Лекса Вольфганг Краус Рихард Кресс Петер Кунтер Дитер Линднер Вернер Лорант Норберт Нахтвайт Вилли Нойбергер Бернд Никкель Драгослав Степанович Ян Свенссон Иштван Стани Уве Биндевальд Манфред Бинц Петер Блуш Руди Боммер Рональд Борхерс

1950-е Альфред Пфафф* (1949—1961) Фридель Луц* (1957—1966, 1967—1973) 1960-е Юрген Грабовски* (1965—1980) Фахрудин Юсуфи* (1966—1970) Бернд Хёльценбайн* (1967—1981) 1970-е Карл-Хайнц Кёрбель* (1972—1991) Бруно Пеццай* (1978—1983) 1980-е Бом Гын Чха* (1979—1983) Ральф Фалькенмайер* (1980—1987, 1989—1996) Йоахим Лёв (1981—1982) Томас Бертольд* (1982—1987) Андреас Мёллер* (1985—1987, 1990—1992, 2003—2004) Влодзимеж Смолярек* (1986—1988) Йорн Андерсен* (1988—1990, 1991—1994) 1990-е Уве Байн* (1989—1994) Энтони Йебоа* (1990—1995) «Джей-Джей» Окоча* (1992—1996) Кахабер Цхададзе* (1993—1996) Андреас Кёпке* (1994—1996) Ока Николов* (1994—2013) Йорг Бёме* (1995—1996) Петар Хубчев* (1996—2001) Бернд Шнайдер* (1998—1999) Ян Фьортофт* (1998—2001)

2000-е Хорст Хельдт* (1999—2001) Джермейн Джонс* (1999—2004, 2005—2007) Чха Ду Ри* (2003—2006) Иоаннис Аманатидис* (2004, 2005—2011) Патрик Окс (2004—2011) Александр Майер (2004—) Марко Русс (2004—2011, 2013—) Беньямин Хуггель* (2005—2007) Кристоф Шпихер* (2005—2010) Наохиро Такахара* (2006—2007) Сотириос Кириакос* (2006—2008) Юничи Инамото* (2007—2009) Мехди Махдавикия* (2007—2010) Никос Либеропулос* (2008—2010) Юмит Коркмаз* (2008—2010, 2011—2012) Мартин Фенин* (2008—2011) Себастьян Юнг* (2008—2014) 2010-е Пирмин Швеглер* (2009—2014) Халил Алтынтоп* (2010—2011) Йоргос Цавелас* (2010—2011) Теофанис Гекас* (2010—2012) Констан Джакпа* (2011—) Гордон Шильденфельд* (2011—2012) Мохаммаду Идриссу* (2011—2012) Эрвин Хоффер* (2011—2012) Карим Матмур* (2011—2013) Такаси Инуи* (2012—2015) Карлос Самбрано* (2012—) Вацлав Кадлец* (2013—2015)

* Игроки, имеющие опыт за национальную сборную

Спонсорство

Сезон	Комплект производителя	Рубашка спонсора	Цена спонсорства, евро
1974-1975	Adidas	Remington	100 000 (оценочно)
1975-1976	Adidas / Admiral
1976-1977	Admiral / Adidas
1977-1978		Samson	125 000
1978-1979	Adidas / Erima	Minolta	250 000
1979-1980			275 000
1980-1981			300 000
1981-1982		Infotec	375 000
1982-1983	Adidas
1983-1984			250 000
1984-1985		Portas	300 000
1985-1986
1986-1987		Hoechst	325 000
1987-1988	Puma
1988-1989			350 000
1989-1990
1990-1991			350 000—500 000
1991-1992		Samsung	1 000 000
1992-1993
1993-1994		Tetra Pak
1994-1995
1995-1996			1 250 000
1996-1997		Mitsubishi Motors	650 000
1997-1998
1998-1999		VIAG Interkom	3 000 000
1999-2000
2000-2001	Puma / Fila	Genion
2001-2002	Fila	Fraport	1 500 000
2002-2003
2003-2004	Jako		2 500 000
2004-2005			2 000 000
2005-2006			2 500 000
2006-2007			4 000 000
2007-2008			4 500 000
2008-2009			5 000 000
2009-2010
2010-2011
2011-2012			3 000 000
2012-2013		Krombacher	5 500 000
2013-2014		Alfa Romeo	6 000 000
2014-2015	Nike
2015-2016

Ссылки

• [www.eintracht.de/ Официальный сайт клуба]  (нем.)
• [www.sge4ever.de/ Сайт фанатов клуба]  (нем.)
• [www.commerzbank-arena.de/ Официальный сайт домашнего стадиона клуба]  (нем.)
• [www.resultsfromfootball.com/bundesliga-team/eintrachtfrankfurt.html Статистика выступлений клуба]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Айнтрахт (футбольный клуб, Франкфурт-на-Майне)

«Что ж было? – спрашивал он сам себя. – Я убил любовника , да, убил любовника своей жены. Да, это было. Отчего? Как я дошел до этого? – Оттого, что ты женился на ней, – отвечал внутренний голос.
«Но в чем же я виноват? – спрашивал он. – В том, что ты женился не любя ее, в том, что ты обманул и себя и ее, – и ему живо представилась та минута после ужина у князя Василья, когда он сказал эти невыходившие из него слова: „Je vous aime“. [Я вас люблю.] Всё от этого! Я и тогда чувствовал, думал он, я чувствовал тогда, что это было не то, что я не имел на это права. Так и вышло». Он вспомнил медовый месяц, и покраснел при этом воспоминании. Особенно живо, оскорбительно и постыдно было для него воспоминание о том, как однажды, вскоре после своей женитьбы, он в 12 м часу дня, в шелковом халате пришел из спальни в кабинет, и в кабинете застал главного управляющего, который почтительно поклонился, поглядел на лицо Пьера, на его халат и слегка улыбнулся, как бы выражая этой улыбкой почтительное сочувствие счастию своего принципала.
«А сколько раз я гордился ею, гордился ее величавой красотой, ее светским тактом, думал он; гордился тем своим домом, в котором она принимала весь Петербург, гордился ее неприступностью и красотой. Так вот чем я гордился?! Я тогда думал, что не понимаю ее. Как часто, вдумываясь в ее характер, я говорил себе, что я виноват, что не понимаю ее, не понимаю этого всегдашнего спокойствия, удовлетворенности и отсутствия всяких пристрастий и желаний, а вся разгадка была в том страшном слове, что она развратная женщина: сказал себе это страшное слово, и всё стало ясно!
«Анатоль ездил к ней занимать у нее денег и целовал ее в голые плечи. Она не давала ему денег, но позволяла целовать себя. Отец, шутя, возбуждал ее ревность; она с спокойной улыбкой говорила, что она не так глупа, чтобы быть ревнивой: пусть делает, что хочет, говорила она про меня. Я спросил у нее однажды, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от меня детей у нее не будет».
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность выражений, свойственных ей, несмотря на ее воспитание в высшем аристократическом кругу. «Я не какая нибудь дура… поди сам попробуй… allez vous promener», [убирайся,] говорила она. Часто, глядя на ее успех в глазах старых и молодых мужчин и женщин, Пьер не мог понять, отчего он не любил ее. Да я никогда не любил ее, говорил себе Пьер; я знал, что она развратная женщина, повторял он сам себе, но не смел признаться в этом.
И теперь Долохов, вот он сидит на снегу и насильно улыбается, и умирает, может быть, притворным каким то молодечеством отвечая на мое раскаянье!»
Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.