Айшырака курганы

Айшырака курганы — группа памятников в Центральном Казахстане. Относятся к периоду конца андроновской — начала бегазы-дандыбаевской культуры (14—12 вв. до н. э.). Находятся на левом берегу реки Атасу, к востоку от аула Атасу Жанааркинского района Карагандинской области. Исследовались Центрально-Казахстанской археологической экспедицией в 1952 г. (руководитель А. Х. Маргулан); в 1992 г. (руководитель Ж.Курманкулов). Айшырака курганы состоят из 102 гранитных ограждений и 9 курганов. В юго-восточной части комплекса находится несколько ограждений из крупных белых камней, где совершались жертвоприношения и религиозные обряды. Количество камней составляет нечетное число — 7, 9, 11. В Айшырака курганах раскопано 13 могил. Две из них относятся к последнему периоду эпохи бронзы. Трупоположение на левом или правом, боку, головой на запад или на восток. У изголовья ставились кувшины, украшенные геометрическими рисунками. В одном ограждении находятся от 2 до 10 могил членов семьи. Глава — в центральной могиле. На могилах совершались обряды избавления от злых духов с помощью огня. Найдены наконечники бронз, стрел, фрагменты глиняной посуды с узорами, украшения из меди, камня и др. материалов, заколки для волос, медные браслеты и др.

Литература

• [www.madenimura.kz/ru/culture-legacy/books/book/kazahstan-nacionalnaa-enciklopedia-1-tom?category=all&page=133 Айшырака курганы] // Казахстан. Национальная энциклопедия. — Алматы: Қазақ энциклопедиясы, 2004. — Т. I. — ISBN 9965-9389-9-7.

При написании этой статьи использовался материал из издания «Казахстан. Национальная энциклопедия» (1998—2007), предоставленного редакцией «Қазақ энциклопедиясы» по лицензии Creative Commons [creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0/deed.ru BY-SA 3.0 Unported].

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Айшырака курганы

Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.