Академический драматический театр имени В. Ф. Комиссаржевской
Поделись знанием:
К:Театры, основанные в 1901 годуКоординаты: 59°56′10″ с. ш. 30°20′05″ в. д. / 59.9361° с. ш. 30.3347° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.9361&mlon=30.3347&zoom=17 (O)] (Я)
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…
Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.
Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
- В Уссурийске тоже есть театр драмы имени В. Ф. Комиссаржевской
| Академический драматический театр имени В. Ф. Комиссаржевской | |
 | |
| Основан | |
|---|---|
| Руководство | |
| Художественный руководитель | |
| Ссылки | |
|
[www.teatrvfk.ru/ trvfk.ru] | |
|
Академический драматический театр имени В. Ф. Комиссаржевской на Викискладе | |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 28 сентября 2015 года. |
Академи́ческий драмати́ческий теа́тр им. В. Ф. Комиссарже́вской — драматический театр в Санкт-Петербурге. Художественный руководитель театра Виктор Абрамович Новиков.
История театра
Был образован в Ленинграде 18 октября 1942 года как «Городской театр». С осени 1944 года назывался Ленинградским драматическим театром.
Позднее, в 1959 году, театр получил имя Веры Фёдоровны Комиссаржевской.
Драматический театр Веры Комиссаржевской (1904—1906)
Вера Комиссаржевская открыла собственный Драматический театр, на сцене которого сыграла современных героинь из пьес Г. Ибсена, М. Горького, «знаньевцев» Е. Чирикова и С. Найденова, Г. Гауптмана, А. Чехова. В состав дирекции вошли режиссёры школы МХТ Н. Попов, И. Тихомиров, позже Н. Арбатов, актёр К. Бравич, Н. Красов.
15 сентября 1904 года театр открылся спектаклем «Уриэль Акоста» К. Гуцкова с Павлом Самойловым в главной роли. Через два дня состоялась премьера «Кукольного дома» Г. Ибсена. В главной роли выступила сама Комиссаржевская.
До революции (1906—1917)
После того, как театр Комиссаржевской переехал на Офицерскую улицу, в театральный зал Пассажа в 1908—1912 годах гастролировала московская труппа с жанром фарса, легкой комедии, обозрений Симона Сабурова.
С осени 1913 г. театр С. Ф. Сабурова надолго утвердился на сцене Пассажа, уже как постоянный петербургский театр.
После революции (1917—1942)
С 1 марта 1932 г. стал филиалом Госдрамы, где играли свой репертуар ученики Л. С. Вивьена, вышедшие из Театра актёрского мастерства. Здесь пробовали себя в режиссуре Н. Бромлей, Н. Рашевская, Н. Симонов, В. Кожич.
В 1936 г. в Пассаж переезжает Театр-студия Сергея Радлова, позже (1939 г.) переименованный в Театр им. Ленинградского Совета. Открывал сезон (1 сентября 1936 г.) спектакль «Отелло» В. Шекспира. В репертуар вошли спектакли «Как закалялась сталь» Н. Островского (Корчагин — Б. Смирнов, 1937), «Маленькие трагедии», «Гамлет», «Ромео и Джульетта», «Бесприданница».
С начала войны бригады актёров выезжали на фронт. На сцене репетировали комедию В. Дыховичного «Свадебное путешествие», «Эмилия Галотти». 3 декабря 1941 г. состоялась последняя премьера — «Дама с камелиями» (перевод А. Радловой, Готье — Т. Якобсон). Театр проработал до конца января 1942 г. и был эвакуирован.
Городской («Блокадный») театр.
18 октября 1942 года спектаклем по пьесе К. Симонова «Русские люди» в Ленинграде открылся новый театр — «Городской», труппу которого составили артисты Радиокомитета, Театра драмы им. Пушкина М. Петрова, М. Павликов, В. Стрешнева, А. Янкевский, П. Курзнер, М. Домашева, П. Андриевский, В. Ярмагаев, К. Миронов, Н. Левицкий, режиссёры И. Горин, И. Зонне. Театр возглавил С. Морщихин. В труппу вошли, артисты. Позже труппа пополнилась актёрами Нового ТЮЗа и агитвзвода Дома Красной Армии. Пришли артисты В. Честноков и А. Соколов.
Осенью 1944 г. театр стал называться Ленинградским драматическим.
В 1950-60-е годы в театре работали режиссёры В. Андрушкеви («Дон Хиль Зеленые штаны» Тирсо де Молины, совместно с З. Корогодским; «Чудак» Н. Хикмета, совместно Р. Сиротой), М. Сулимов («Иду на грозу» Д. Гранина, «Дети солнца» М. Горького, «Еще не вечер» В. Пановой.
Здесь начинали молодые режиссёры А. Белинский («Миллионерша» Б. Шоу), И. Владимиров («Время любить» Б. Ласкина). Становились актёрами молодые Эмилия Попова, Алиса Фрейндлих, Игорь Дмитриев. Блистали Иван Дмитриев, Галина Короткевич, Станислав Ландграф. Ставились А. Галич, Д. Гранин, И. Дворецкий, Э. Брагинский, Л. Зорин. Работали художники В. Рындин, А. Босулаев, М. Григорьев, Д. Лидер, О. Целков и др.
В 1959 театру присвоили имя В. Ф. Комиссаржевской. Театр возглавил известный режиссёр и театральный педагог М. Сулимов. Эти события ознаменовались постановкой спектакля «Дети солнца по пьесе» М. Горького. Спектакль был посвящён памяти Комиссаржевской.
С 1966 года и до самой смерти (1991) театром руководил ученик Л. Вивьена Рубен Сергеевич Агамирзян (1912—1991). Его знаменитая постановка трилогии А. К. Толстого «Царь Федор Иоаннович», «Смерть Иоанна Грозного» и «Царь Борис» стала для театра таким же символом, как «Чайка» МХАТа.
Театр в наши дни
С 1992 года художественным руководителем Санкт-Петербургского государственного академического драматического театра им. В. Ф. Комиссаржевской стал Виктор Новиков, проработавший завлитом в эпоху Р. Агамирзяна.
Труппа театра
- Леонид Вивьен
- Сергей Радлов
- Владимир Кожич
- Борис Зон
- Елена Грановская
- Владимир Честноков
- Мария Бабанова
- Дора Вольперт (1944—1991)
- Эмма Попова
- Алиса Фрейндлих (1957—1961)
- Дмитриев, Иван Петрович
- Игорь Дмитриев (1948—1967)
- Ильичёв, Виктор Григорьевич (1973—1975)
- Станислав Ландграф (1961—2006)
- Особик, Владимир Васильевич (1966—1991)
- Агамирзян, Рубен Сергеевич (1966—1991)
- Суслов, Валерий Степанович
- Короткевич, Галина Петровна
- Екатерина Мелентьева
- Сергей Боярский
- Николай Боярский
- Борис Соколов
- Шелохонов, Пётр Илларионович (1974—1994)
- Ефим Каменецкий
- Конопацкий, Иосиф Николаевич (1970—2000)
- Валентина Панина
- Г. А. Корольчук
- Наталья Данилова
- Наталья Орлова
- Анатолий Горин
- Чистяков, Виктор Иванович (1968—1972)
- Ирина Асмус (1981—1986)
- Леонид Ниценко (1974—2009)
- Георгий Сатини (1949—1957)
Современная труппа театра
- Абросимова, Тамара Михайловна
- Андреева, Елена Анатольевна
- Анисимов, Александр Александрович
- Анциферова, Инна Викторовна
- Арикова, Ольга Альбертовна
- Бакулин, Егор Владимирович
- Батарев, Иван Николаевич
- Белявская, Ольга Леонидовна
- Богданов, Владимир Аркадьевич
- Большаков, Александр Дмитриевич
- Бызгу, Сергей Дмитриевич
- Бычкова, Маргарита Геннадьевна
- Васильев, Иван Сергеевич
- Вартанян, Анна Михайловна
- Вонтов, Александр Борисович
- Ганелин, Александр Евгеньевич
- Ганелин, Евгений Рафаилович
- Горин, Анатолий Александрович
- Демидов, Константин Вячеславович
- Ершов, Юрий Николаевич
- Игумнова, Евгения Викторовна
- Иванов, Евгений Алексеевич
- Каменецкий, Ефим Александрович
- Корольчук, Георгий Алексеевич
- Короткевич, Галина Петровна
- Краско, Иван Иванович
- Крылов, Владимир Владимирович
- Кузнецова Татьяна Борисовна
- Кузьмина, Кристина Алексеевна
- Литвинов, Роман Романович
- Макин, Александр Владимирович
- Мельникова, Анастасия Рюриковна
- Нилова, Елизавета Алексеевна
- Орлова, Наталья Михайловна
- Панина, Валентина Викторовна
- Попова, Неля Анатольевна
- Приходько, Родион Андреевич
- Пьянов, Денис Валерьевич
- Репецкая Варвара Сергеевна
- Самарина, Татьяна Владимировна
- Светлова Варвара Дмитриевна
- Соколов, Борис Михайлович
- Симонова, Елена Вячеславовна
- Слижикова, Светлана Владимировна
- Сыдорук, Александра Ивановна
- Худолеев, Анатолий Григорьевич
- Четверикова, Наталья Анатольевна
Репертуар
Постановки прошлых лет
- "Ванька-ключник и паж Жеан" Ф. Сологуба (1909)
- «Дон Сезар де Базан» А. д' Эннери и Ф. Дюмануара (перевод с французского Е. Аскинази и В. Голод). Режиссёр: Владимир Кожич. (1957)
- «Насмешливое моё счастье» Л. А. Малюгина (1968)
- «Если бы небо было зеркалом» Н. Думбадзе (1971)
- «Царь Фёдор Иоаннович» А. К. Толстого (1972)
- «Смерть Иоанна Грозного» А. К. Толстого (1976)
- «Царь Борис» А. К. Толстого (1978)
- «Святая святых» И. П. Друцэ (1977)
- «Вызываются свидетели» Н. Думбадзе. (1974)
- «Продавец дождя» Н. Ричарда Нэша. (1975)
- «Самый правдивый» Г. Горина (1977)
- «Гнездо глухаря» В. Розова (1979)
- «Тема с вариациями» С. Алёшина (1980)
- «Дипломат» (1981)
- «Дни Турбиных» М. А. Булгакова (1983)
- «Полоумный Журден» М. А. Булгакова (1991)
- «Французские штучки» Ж.-Ж. Брикера и М. Ласега. Режиссёр: А. Исаков. Премьера 9 августа 1991
- «Босиком по парку» Нила Саймона. Режиссёр: А. Исаков (1993)
- «Антиквариат» А. Пуккемаа. Режиссёр: А. Исаков (1993)
- «Мистификатор» И. Гаручавы и П. Хотяновского. Режиссёр: А. Исаков. Премьера 14 января 1999
- «Вор в раю» Эдуардо Де Филиппо Режиссёр: Андрей Горбатый. Премьера 27 февраля 2001
- «Шут Балакирев» Г. Горин Режиссёр: Эдуард Кочергин. Премьера 23 мая 2001
- «Лето и дым» по пьесе Теннесси Уильямса. Режиссёр: Александр Бельский. Премьера 28 июня 2005
- «Последний герой» по пьесе Александра Марданя. Режиссёр: Георгий Корольчук. Премьера 15 июня 2006
- «Комедиант» по пьесе Джона Осборна. Режиссёр: Александр Бельский (2007)
Текущий репертуар
- 1996 — «Бульварная история» Альдо Николаи Режиссёр Валерий Гришко
- 1998 — «Буря» У. Шекспира Режиссёр: Александр Морфов
- 2000 — «Утоли моя печали…» С. Буранова. Режиссёр Георгий Корольчук. Премьера 8 июня 2000
- 2003 — «…О жизни, смерти и любви» спектакль-монолог по рассказам: И. Бунина «Холодная осень», А. Чехова, «Рассказ г-жи NN», Н. Лескова «Тупейный художник». Режиссёр Т. Насиров. Премьера 3 января 2003
- 2004 — «Дон Жуан» по мотивам пьесы Ж.-Б. Мольера. Режиссёр Александр Морфов. Премьера 30 января 2004
- 2004 — «Безымянная звезда» М. Себастьяна Режиссёр В. Фильштинский. Премьера — 21 июня 2004
- 2005 — «Ваал» Б. Брехта. Режиссёр: Александр Морфов. Премьера 14 марта 2005
- 2005 — «Тише, афиняне!» Режиссёр Георгий Корольчук. Премьера 6 декабря 2005
- 2007 — «Двенадцать месяцев» С. Маршака. Режиссёр Тамара Абросимова. Премьера 24 марта 2007
- 2007 — «Сон в летнюю ночь» Шекспира Режиссёр: Александр Морфов. Премьера 3 апреля 2007
- 2008 — «Шесть блюд из одной курицы» Г. Слуцки. Режиссёр В. Гришко. Премьера 23 декабря 2008
- 2008 — «Живой товар» по произведениям А. Чехова. Режиссёр И. Коняев. Премьера 15 марта 2008
- 2008 — «Любовник» Г. Пинтера. Режиссёр Л. Георгиевски. Премьера 27 марта 2008 г.
- 2009 — «Мыльные ангелы» по мотивам пьесы Э. Кинтеро «Тощий приз». Режиссёр А. Морфов. Премьера 20 сентября 2009
- 2010 — «Доходное место» А. Островского. Режиссёр И. Коняев. Премьера 5 марта 2010
- 2010 — «Сиротливый Запад» М. Макдонаха. Режиссёр В. Крамер. Премьера 20 апреля 2010
- 2010 — «Страсти по дивану» М. Тульчинской. Режиссёр Г. Корольчук. Премьера 22 мая 2010
- 2011 — «Любящий тебя Достоевский» И. Латышева по письмам Ф. Достоевского и А. Достоевской. Режиссёр И. Латышев. Премьера 13 апреля 2011
- 2011 — «Эрос» П. Когоута. Режиссёр И. Коняев. Премьера 17 сентября 2011
- 2011 — «Невольницы» А. Островского. Режиссёр Г. Корольчук. Премьера 4 ноября 2011
- 2013 — «Ночь Гельвера» И. Вилквиста. Режиссёр А. Баргман. Премьера 19 января 2013
- 2013 — «Тюркаре» А.-Р. Лесажа. Режиссёр — И. Коняев. Премьера 17 марта 2013
- 2013 — «Шизгара» по роману Ю. Вознесенской «Женский Декамерон». Режиссёр Р. Смирнов. Премьера 21 декабря 2013
- 2014 — «Опасные связи», пьеса К. Хэмптона по роману Ш. де Лакло. Режиссёр Д. Пройковски. Премьера 12 апреля 2014
- 2014 — «Графоман» по произведениям А. Володина. Режиссёр А. Баргман. Премьера 22 мая 2014
- 2014 — «Прошлым летом в Чулимске» А. Вампилова. Режиссёр С. Афанасьев. Премьера 6 декабря 2014
- 2015 — «Театр» по мотивам одноимённого романа С. Моэма. Режиссёр М. Бычкова. Премьера 12 апреля 2015
- 2015 — «Бесконечный апрель» Я. Пулинович. Режиссёр И. Латышев. Премьера 3 июня 2015
Напишите отзыв о статье "Академический драматический театр имени В. Ф. Комиссаржевской"
Ссылки
- [teatrvfk.ru/ Сайт театра]
Отрывок, характеризующий Академический драматический театр имени В. Ф. Комиссаржевской
– Да оттого, что незачем.– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…
Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.
Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
