Национальная академия деи Линчеи

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Академия деи Линчеи»)
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 41°53′36″ с. ш. 12°28′00″ в. д. / 41.893329° с. ш. 12.466586° в. д. / 41.893329; 12.466586 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.893329&mlon=12.466586&zoom=14 (O)] (Я) Национальная академия деи Ли́нчеи (итал. Accademia Nazionale dei Lincei, часто сокращённо итал. Accademia dei Lincei — «Академия рысьеглазых») — старейшая академия наук Итальянской республики. Располагается в Риме, в палаццо Корсини.

Академики называют себя «рысьеглазыми» (lincei) в знак признания особой зоркости зрения, которая необходима для научного познания, и которая особо присуща рыси (итал. lince, лат. lynx) — дикой лесной кошке. Эпитет родился из переосмысления классического оборота «[yandex.ru/yandsearch?clid=44291&text=%22линкеевы+глаза%22 Линкеевы глаза]» — намёк на остроту зрения Линкея, вперёдсмотрящего у аргонавтов, и одновременно на зоркость рыси.

Старейшая научная академия Италии была основана в 1603 году умбрийским аристократом Федерико Чези и вскоре же стала интеллектуальным центром итальянской науки. Первоначально членов академии было всего четверо. Шестым и наиболее авторитетным членом академии стал в 1611 году Галилей. В 1612 г. генеральный прокуратор академии Стеллути (Stelluti) написал фундаментальный минералогический труд «Legno Fossile Minerale»[1].

Однако, после смерти графа Чези в 1630 году, деятельность академии сошла на нет. Последняя книга академических «трудов» вышла в свет в 1651 году — и в тот же год Академия деи Линчеи-I прекратила своё существование[2].

В середине XIX века церковные и светские власти Италии поставили задачу «возродить» не существовавшую в течение 200 лет академию под собственной эгидой. В 1847 г. Ватиканом была учреждена Папская академия наук. Её члены назвали себя «новыми рысьеглазыми» (Нуови Линчеи). В свою очередь, после объединения Италии король Виктор Эммануил II издал в 1871 году указ о воссоздании Академии деи Линчеи как национальной и светской академии наук.

При Муссолини светская академия влилась в состав новообразованной Королевской академии Италии. После Второй мировой войны, по настоянию Бенедетто Кроче, Академия деи Линчеи-II была восстановлена в прежнем виде.



См. также

Напишите отзыв о статье "Национальная академия деи Линчеи"

Примечания

  1. 1-ое издание: Roma, 1635.
  2. Agustín Udías. Searching the Heavens and the Earth: The History of Jesuit Observatories. Springer, 2003. ISBN 9781402011894. Page 5.

Ссылки

  • [www.lincei.it/ Официальный сайт академии]

Отрывок, характеризующий Национальная академия деи Линчеи

Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил: