Академия наук Литвы
Акаде́мия нау́к Литвы́ (лит. Lietuvos mokslų akademija LMA) — автономное, финансируемое правительством научное учреждение, объединяющее деятельность литовских учёных.
История
Академия наук Литовской ССР была основана 16 февраля 1941 года в Вильнюсе по примеру Академии наук СССР. В 1990 году переименована в Академию наук Литвы. По уставу в состав Академии может входить 40 академиков, 60 корреспондентов, 50 экспертов и неограниченное число иностранных экспертов.
Первым президентом Академии был литовский писатель Винцас Креве. Позже на должности руководителей были Миколас Биржишка, Владас Юргутис, Юозас Матулис, Юрас Пожела и Бенедиктас Юодка. C 9 сентября 2003 года Академией наук руководил Зенонас Рокус Рудзикас. На общем собрании АН Литвы 21 апреля 2009 года новым президентом большинством голосов (87 «за», 30 «против», два бюллетеня из 119 были признаны недействительными) был избран академик Вальдемарас Разумас[1], биохимик по специальности.[2]
Настоящее
Академия наук — независимый эксперт и советчик по вопросам науки, культуры, хозяйства, техники и технологий, охраны природы и здоровья.
Является учредителем нескольких научных организаций и фондов, выпускает научные труды, журналы, информационные издательства, готовит учебники для высших школ. В академии постоянно проходят литовские и международные конференции, лекции, выставки и встречи учёных.
Академия наук ввела 15 научных премий. Она способствует научной деятельности юных учёных и студентов, ежегодно вручая по 10 премий юным учёным и по 15 — студентам высших школ.
Академию наук составляют пять отделений:
- Отделение гуманитарных и социальных наук
- Отделение химических, физических и математических наук
- Отделение биологии, медицины и геонаук
- Отделение наук сельского хозяйства и лесничества
- Отделение технических наук
Здание
Академия наук располагается в здании в центре города, главным фасадом выходящим на проспект Гедимина (Gedimino pr. 3), задним фасадом — на улицу Тилто. Здания было построено по проекту архитектора Михаила Прозорова для отделения Русского государственного банка в 1906—1909 годах и носит отчётливые черты архитектуры историзма. Архитектор окончил Институт гражданских инженеров и был знатоком новейших металлических и железобетонных конструкций. В этом здании он без дополнительных опор перекрыл расположенный в глубине здания зал площадью в 440 м2 железобетонным сводом эллиптической формы.
Президенты и председатели
- 1941 — Винцас Креве-Мицкявичюс
- 1941—1942 — Миколас Биржишка (председатель)
- 1942—1943 — Владас Юргутис (председатель)
- 1943—1944 — Винцас Миколайтис-Путинас (вице-председатель, и. о. председателя)
- 1946—1984 — Юозас Матулис
- 1984—1992 — Юрас Пожела
- 1992—2003 — Бенедиктас Юодка
- 2003—2009 — Зенонас Рокас Рудзикас
- с 2009 года — Вальдемарас Разумас
Напишите отзыв о статье "Академия наук Литвы"
Примечания
- ↑ Gražvydas Kantvydas. [bootis.itpa.lt/mokslo-lietuva/node/1751 Naujasis prezidentas lengvo rytojaus nežada] (лит.). Mokslo Lietuva (2009 m. gegužės 7 d.). Проверено 1 апреля 2011. [www.webcitation.org/664LcvKEv Архивировано из первоисточника 11 марта 2012].
- ↑ [www.1000metu.lt/Pages/Biography.aspx?id=2365 Valdemaras Razumas] (лит.). Kas yra kas Lietuvoje 2009(недоступная ссылка — история). UAB "Neolitas". Проверено 2 апреля 2011.
Ссылки
- [lma.lt/ Академия наук Литвы] (лит.) (англ.)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Академия наук Литвы
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
