Аквавива, Клаудио
Клаудио Аквавива<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 9 февраля 1581 г. — 31 января 1615 г. | ||
| Предшественник: | Эверард Меркуриан | |
| Преемник: | Муцио Вителлески | |
| Рождение: | 14 сентября 1543 Атри (город в Италии) | |
| Смерть: | 31 января 1615 (71 год) Рим | |
Клаудио Аквавива ди Арагона (итал. Claudio Acquaviva d'Aragona, 1543—1615) — итальянский иезуит, генерал Общества Иисуса (иезуиты) в 1581—1615 годах.
Содержание
Биография
Родился в Атри (Абруццо), выходец из старинного неаполитанского рода Аквавива, был девятым из десяти детей Джанантонио Донато Аквавива Арагонского, IX-го герцога Атри, и Изабеллы Спинелли. Изучал право в университете Перуджи, после чего стал священником и служил при дворе папы Пия V.
Под влиянием видного иезуита, генерала Общества Иисуса Франческо Борджа Аквавива вступил в орден иезуитов 22 июля 1567 года, после чего продолжил своё обучение в области философии и богословия, опубликовал свой труд Superiore Provinciale в Неаполе и в Риме.
На четвёртой Генеральной конгрегации, после смерти Эверарда Меркуриана, Аквавива был избран генералом Общества Иисуса 9 февраля 1581 года. Период его руководства был самым продолжительным (почти 34 года) и одним из самых значимых в истории ордена иезуитов: за время пребывания у власти Аквавивы число членов ордена выросло с 5 тысяч до более чем 13 тысяч, возросло влияние и престиж ордена, несмотря на трудности (в частности, конфликт вокруг учения Луиса де Молина).
Аквавива придал значительный импульс миссионерской деятельности ордена иезуитов в Европе, Азии, Африке и Латинской Америке. Во время его руководства активизировались или были созданы миссии ордена в Великобритании, Германии, Чехии, Парагвае, на Филиппинах, в Индии, Японии, Китае и на Молуккских островах.
Аквавива также уделял большое внимание системе образования иезуитов, выпустив фундаментальный труд Ratio atque Institutio Studiorum Societatis Iesu («Официальный план образования иезуитов»).
Сочинения
- Ratio atque institutio studiorum per sex patres ad id iussu R.P. praepositi generalis deputatos conscripta, Romae, in Collegio Societatis Iesu, 1586 (Romae, excudebat Franciscus Zanettus, 1586);
- другие издания:
- Ratio atq. institutio studiorum, Romae, in Collegio Societatis Iesu, 1591 (Romae, in Collegio eiusdem Societatis, 1591);
- Ratio atq. institutio studiorum Societatis Iesu, Neapoli, in collegio eiusdem Societatis. Ex typographia Tarquinii Longi, 1598 (Neapoli, apud Tarquinium Longhum, 1599);
- R(everendi) P(atri) Claudii Aquavivae Societatis Iesu Praepositi Generalis, Industriae pro superioribus eiusdem Societatis: Ad curandos Animae morbos, Venetiis, Apud Ioannem Guerrilium, MDCXI.
Напишите отзыв о статье "Аквавива, Клаудио"
Литература
- Raffaele Aurini, Acquaviva d’Aragona Claudio, in Dizionario bibliografico della Gente d’Abruzzo, vol. III, Teramo, Ars et Labor, 1958, e in nuova edizione ampliata, a cura di Fausto Eugeni, Luigi Ponziani, Marcello Sgattoni, Colledara, Andromeda editrice, 2002, vol. III, pp.55-62;
- Alessandro Guerra, Un generale fra le milizie del papa, la Vita di Claudio Acquaviva scritta da Francesco Sacchini della Compagnia di Gesu, Milano, F. Angeli, 2001;
- Broggio, Paolo (ed.), I gesuiti ai tempi di Claudio Acquaviva. Strategie politiche, religiose e culturali tra Cinque e Seicento, 2007
Ссылки
- [manus.iccu.sbn.it/opac_SchedaAutore.php?ID=86694 Claudio Acquaviva nell’Archivio Storico della Pontificia Università Gregoriana]
- [www.treccani.it/enciclopedia/claudio-acquaviva_(Dizionario-Biografico)/|titolo= Voce su Dizionario Biografico degli Italiani Treccani online]
| Предшественник: Эверардо Меркуриано |
Генерал Общества Иисуса 1581 — 1615 |
Преемник: Муцио Вителлески |
Отрывок, характеризующий Аквавива, Клаудио
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
– Очень хорошо, извольте подождать, – сказал он генералу тем французским выговором по русски, которым он говорил, когда хотел говорить презрительно, и, заметив Бориса, не обращаясь более к генералу (который с мольбою бегал за ним, прося еще что то выслушать), князь Андрей с веселой улыбкой, кивая ему, обратился к Борису.
