Акопян, Акоп Мнацаканович

Акоп Акопян
Հակոբ Հակոբյան
Место рождения:	Елизаветполь, Елизаветпольская губерния, Российская империя
Род деятельности:	прозаик, поэт, переводчик
Направление:	проза, поэзия
Жанр:	поэма, стихотворение
Язык произведений:	армянский

Ако́п Мнацака́нович Акопя́н (арм. Հակոբ Հակոբյան Մնացականի; 29 мая 1866, Елизаветполь — 13 ноября 1937, Тбилиси) — армянский советский писатель, основоположник армянской пролетарской литературы.

Биография

Родился в семье ремесленника в городе Елизаветполь (ныне Гянджа). Образование получил в Гянджинской гимназии, был исключён с пятого класса. Работал в Баку на нефтепромыслах чернорабочим, потом рабочим, бухгалтером, позже переехал в Тифлис и работал служащим в Тифлисском банке. Участник революционного движения с 1894 года. Подвергался арестам (1904, 1909, 1919).

Член РСДРП с 1904 года, большевик. Член ЦИК Закавказской федерации.

C 1901 года с перерывами работал в Тифлисском коммерческом банке. В 1911 году по заданию партийной организации ездил в Париж. В 1921 году, после установления Советской власти в Грузии, был комиссаром банков Грузии.

Умер в Тбилиси 13 ноября 1937 года. Похоронен в Тбилиси в Пантеоне Ходживанка.

Общественная деятельность

Общественная и литературная деятельность тесно связана с революционной борьбой пролетариата. Акоп Акопян - один из первых пропагандистов марксизма в Армении. Член правления Ассоциации пролетарских писателей Грузии.

Творческая деятельность

Писать начал в 1893 году. Стихи Акопяна (книга «Песни труда», 1906; брошюра «Революционные песни», 1907) ознаменовали рождение армянской пролетарской поэзии. Поэмы «Новое утро» (1909), «Красные волны» (1911) посвящены революционному движению в Закавказье; «Равенство» (1917) — произведение про будущее социалистическое общество, образец революционного романтизма в армянской литературе. В 1914 году, по примеру Горького, объединил революционных писателей, издав первые армянские альманахи: «Альбом рабочего», «Красные гвоздики». Социалистическое преобразование рисует в поэмах: «Боги заговорили» (1922), «Шир-Канал» (1924), «Волховстрой» (1928), «Астхик» (1934) и другие. Были изданы его литературные воспоминания и «Воспоминания агитатора» («Агитаторис могонеба»).

Переводил произведения Пушкина, Горького, Бедного и других. Стихи Акопяна переведены на русский, украинский, грузинский и азербайджанский языки.

Библиография изданий на русском языке

• «Революционная эстрада» (сборник). — Госиздат Грузии, 1922
• Новое утро. М.-Л., ГИЗ, 1928
• Стихи. М., Гослитиздат, 1938
• Избранное. Ереван, 1948
• Избранное. М., ГИХЛ, 1951
• Сочинения. М., Гослитиздат, 1956
• Стихи и поэмы. Ереван, 1960
• Стихотворения и поэмы. Вступ. статья подг. текста и прим. А. Салахяна / Л.: Советский писатель, 1961. — Библиотека поэта. Малая серия
• Стихи и поэмы. М., Художественная литература, 1966
• Мой мир. М., Художественная литература, 1974
• Стихотворения и поэмы. Вступ. статья подг. текста и прим. С. Манукяна / Л.: Советский писатель, 1981. — Библиотека поэта. Большая серия

Звания и награды

• Народный писатель Армянской ССР и Грузинской ССР (1923).
• Имя Акопа Акопяна присвоено при его жизни колхозу в Армении.

Литература

• Луначарский А. В. [lunacharsky.newgod.su/lib/ss-tom-2/predislovie-k-knige-akopa-akopana-novoe-utro А. Акопян] // Статьи о советской литературе. — М., 1958.
• Саркисян Г. А. Акопян. — Ереван, 1956.
• История армянской советской литературы. — М., 1966.

Ссылки

• Акопян, Акоп Мнацаканович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [ru.hayazg.info/Акопян_Акоп_Мнацаканович Биография] на сайте Энциклопедии фонда «Хайазг»
• [www.world-art.ru/people.php?id=23356 АКОПЯН Акоп — известный пролетарский поэт Армении]
• [philatelia.ru/classik/plots/?more=1&id=3254 Акопян Акоп (1866—1937)]
• [www.detskiysad.ru/raznlit/avtobiografia_akopyan.html Акопян Акоп Акопович. Из «Автобиографии»]

Отрывок, характеризующий Акопян, Акоп Мнацаканович

– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.