Аксёнова, Галина Владимировна
Поделись знанием:
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
| Галина Владимировна Аксёнова | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Научная сфера: | |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
| Известна как: | |
Гали́на Влади́мировна Аксёнова (род. 23 марта 1960; Москва) — российский историк, доктор исторических наук, доцент, писатель и публицист. Автор ряда научно-популярных книг, монографий и биографий русских художников, а также более 200 статей в периодических изданиях, опубликованных в период с 1986 по 2015 годы, в числе которых ряд учебно-методических и научных работ, используемых в педагогической практике, а также статьи в изданиях, рекомендованных ВАК для публикации основных научных результатов докторских диссертаций. Член редколлегии московского журнала «История государства Российского».
Содержание
Биография
Галина Аксёнова родилась 23 марта 1960 года в Москве. Из семьи рабочих. В 1982 году окончила исторический факультет Московского государственного педагогического института им. В. И. Ленина по специальности «История и обществоведение». Работала учителем в школе. Затем в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (с 1992 года ― Российская государственная библиотека) в должности старшего научного сотрудника.
В 1992 году в ПГУ им. В. И. Ленина Аксёнова защитила кандидатскую диссертацию на тему «Народная книжная культура Нижегородского Поволжья, конец XIX ― начало XX вв.»[1], по специальности ― Отечественная история. С 1999 года стала преподавать на историческом факультете того же университета. В 2011 году защитила докторскую диссертацию на тему «Книжные собрания и русская рукописная книга XIX ― начала XX в.: теоретико-методологические и прикладные проблемы источниковедческого и историографического анализа»[2]. В 2013 году повысила квалификацию в МПГУ по программе «Проектирование балльно-рейтинговой системы оценивания учебных достижений в соответствии с ФГБОУ ВПО», а в следующем 2014 году по программе ― «Использование возможностей LMS Moodle для смешанного обучения».
Круг профессиональных интересов у Аксёновой широкий ― история православной культуры, история России XIX ― начала XX ввеков, русский стиль, книжная культура XIX века, кодикология, палеография и прочее.
Награды и премии
- Грамота святейшего патриарха Московского и всея России Алексия II (1997) — за самоотверженные труды в деле духовного образования на благо Церкви Христовой.
- Диплом МГПИ 2-й степени (2002) — присуждено звание Лауреата 2-й степени — за лучшую научную работу в конкурсе гуманитарного цикла — учебник «История России. XIX век» (2001).
- Диплом и премия АСКИ за 2003 год (2003) — за подготовку к изданию и издание книги «Кутепов Н. И. Великокняжеская и Царская охота на Руси» (2002).
- Диплом и премия АСКИ за 2004 год (2004) — за книгу «Житие преподобного Сергия, Радонежского чудотворца: Миниатюры из лицевого жития конца XVI века собрания Ризницы Троице-Сергиевой Лавры» (2003, вступительная статья и комментарии).
- Премия Союза писателей России, Литературного Фонда России, журнала «Новая книга России» и ИИПК «Ихтиос» «Имперская культура» (2004) — за книгу «Русские полководцы» (совместно с В. А. Волковым)
- Диплом Всемирного русского народного собора, Союза писателей России и Всероссийского фестиваля «Бородинская осень» (2007) — за работу по созданию выставки «Ратное поле России», помощь в организации фестиваля «Бородинское поле» и бережное отношение к русской истории.
- Всероссийская историко-литературная премия «Александр Невский» (2009) — за вклад в дело сохранения исторического наследия России и памяти о её героях, высокую духовную и гражданскую позицию.
- Премия (2009) — за книгу «Русский стиль: гений Фёдора Солнцева».
- Золотая Медаль Российской Академии художеств «Достойному» (2010)
- Грамота митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия (2010) — за усердные труды на ниве духовно-нравственного просвещения и образования.
- Архиерейская грамота от епископа Якутского и Ленского Романа (Лукина) (2015) — за труды во славу Божию.
Избранная библиография Галины Аксёновой
- Молитвослов княгини М. П. Волконской работы академика живописи Фёдора Солнцева (М., 1998. — 445 с., ISBN 5-7471-0010-6) — составление, вступление, публикация текста и комментарии.
- Иллюстрированная хроника России (М., 2001. — 815 с., ISBN 5-17-015936-6) — в соавторстве с В. А. Волковым.
- Заказчики и читатели рукописных книг конца XVIII — начала XX веков (М., 2001. — 236 с., ISBN 5-85810-041-1)
- Житие преподобного Сергия, Радонежского чудотворца: Миниатюры из лицевого жития конца XVI века собрания Ризницы Троице-Сергиевой Лавры (М., 2003. — 316 с., ISBN 5-89709-008-4) — составление, вступительная статья, комментарии.
- Русские полководцы (М., 2004. — 208 с., ISBN 5-17-021766-8) — в соавторстве с В. А. Волковым.
- Русский книжный стиль. Этюды о книгах и книжниках (М., 2004. — 288 с., ISBN 5-89709-012-2)
- Русский стиль: Гений Фёдора Солнцева (М., 2009. — 392 с., ISBN 978-5-387-00083-6)
- Русская рукописная книжность в историко-культурных процессах конца XVIII — начала XX веков (М., 2010. — 256 с.)
- Русская книжная культура на рубеже XIX—XX веков (М., 2011. — 200 с., ISBN 978-5-4263-0063-7)
- Андрей Рябушкин (М., 2012. — 96 с., ISBN 978-5-404-00297-3)
Напишите отзыв о статье "Аксёнова, Галина Владимировна"
Примечания
- ↑ Аксёнова Г. В. [dlib.rsl.ru/viewer/01000209221#?page=1&view=list Народная книжная культура Нижегородского Поволжья, конец XIX — начало XX вв.: автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук]. — М., 1992. — 19 с.
- ↑ Аксёнова Г. В. [dlib.rsl.ru/viewer/01005003909#?page=1&view=list Книжные собрания и русская рукописная книга XIX ― начала XX в.: теоретико-методологические и прикладные проблемы источниковедческого и историографического анализа: автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора исторических наук]. — М., 2011. — 59 с.
Ссылки
- [мпгу.рф/staff/aksenova-galina-vladimirovna/ Галина Владимировна Аксёнова]. На сайте «МПГУ».
- [inwriter.ru/members/aksenova-galina-vladimirovna.html Аксёнова Галина Владимировна] Члены Интернационального Союза писателей. На сайте «Интернациональный Союз писателей».
- [www.alexander-nevsky.ru/sitemap?PHPSESSID=jq14dd6b62401u4s2npn10qcs1 Аксенова Галина Владимировна] Отборный список Всероссийской историко-литературной премии «Александр Невский» конкурса исторических литературных произведений 2008—2009 гг. С. 40 (2009).
Отрывок, характеризующий Аксёнова, Галина Владимировна
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
