Среднеазиатская овчарка

Среднеазиатская овчарка
Происхождение
Страна	СССР (регионы Средней Азии) под патронажем России
Характеристики
Рост	Кобели: мин. 70 см Суки: мин. 65 см
Вес	Кобели: мин. 50 кг.; Суки: мин. 40 кг.
Классификация МКФ
Группа	2
Секция	2
Номер	[www.fci.be/en/nomenclature/CENTRAL-ASIA-SHEPHERD-DOG-335.html 335]
Породы собак на Викискладе

Среднеазиатская овчарка — древняя порода собак из регионов Средней Азии. Не является результатом искусственного отбора: аборигенная порода исторически распространена среди среднеазиатских народов. Используется чабанами, а также для охраны и караульной службы.

Название

Название «алабай» является второстепенным и не совсем правильным, так как этим словом обозначался определенный окрас. Поэтому, единственным и правильным названием породы является «среднеазиатская овчарка», что в свою очередь указывает на регион происхождения данного вида собак (средняя Азия). Существует много разногласий по поводу того, на территории какой страны возникла эта порода.

История

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Среднеазиатские овчарки (алабай и тобет) — одна из древнейших пород собак — типичный молоссоид. Она формировалась как порода народной селекции в течение более чем четырёх тысяч лет на огромной территории, простирающейся сегодня от Каспийского моря до Китая и от Южного Урала до Афганистана. В этой породе течёт кровь древнейших собак Азии, пастушеских собак различных кочевых племён и боевых псов Месопотамии, она состоит в тесном родстве с тибетским мастифом.

За время своего существования среднеазиатские овчарки использовались, главным образом, для охраны скота, караванов и жилища хозяина, подвергаясь жёсткому естественному отбору. Тяжёлые условия существования и постоянная борьба с хищниками сформировали внешний облик и закалили характер этой собаки, сделали её сильной, бесстрашной, научили экономно расходовать силы. В местах исконного обитания среднеазиатские овчарки используются преимущественно как караульные собаки, а также для охраны стад от хищников.

В Туркмении чистокровные среднеазиаты (туркменские волкодавы — национальное название породы), наряду с лошадьми ахалтекинской породы, считаются национальным достоянием и даже запрещены к вывозу из страны. В Узбекистане чистокровные среднеазиаты (бурибасар— национальное название породы) и Казахстане (тобет — казахское национальное название породы) используются чабанами для охраны овечьих отар от волков и шакалов. В настоящее время численность алапаров и тобетов минимальна, но иногда их ещё можно встретить на отдалённых пастбищах Казахстана и Узбекистана.

Заводская же работа с этой породой была начата в СССР в 1930-е годы. Собаку предполагалось массово использовать для охраны государственных объектов, но из-за сложности психологии породы задача массовой дрессировки была признана трудноосуществимой.

Стандарт

В июле 1990 Госагропром Туркменской ССР утвердил стандарт породы «туркменский волкодав». 17 мая 1993 года FCI был утверждён стандарт породы «Среднеазиатская овчарка» на основе национального стандарта 1989 года. В данной редакции стандарт действовал до 2010 года.

Племенной комиссией РКФ 21 марта 2000 года приняты изменения к стандарту, смягчающие требования к прикусу и окрасу собак.

23 мая 2003 года комиссией по стандартам РКФ утверждена новая редакция стандарта. Она направлена в комиссию по стандартам FCI и утверждена FCI в 2010 году.

Новый стандарт отличается от утверждённого FCI, в частности, увеличением минимально допустимых размеров на 5 см: кобелей с 65 см до 70 см, сук с 62 см до 65 см.

Внешний вид

Голова: Массивная, широкая. Лоб плоский. Переход ото лба к морде выражен незначительно. Объёмная, наполненная на всем протяжении морда. Мочка носа крупная, чёрного или коричневого цвета. Глаза: Округлой формы. Далеко отстоят друг от друга. Тёмные.

Уши: Небольшие, треугольной формы, низко поставлены. Висячие. Часто их купируют.

Корпус: Мощный. Шея короткая. Грудь широкая, глубокая. Ребра округлые. Спина прямая, крепкая, широкая. Поясница короткая, выпуклая, при взгляде сверху широкая. Круп широкий, мускулистый, почти горизонтальный. Характерна некоторая высокозадость. Живот слегка подобран.

Конечности: Крепкие, с мощным костяком. Углы сочленений конечностей средние. Лапы крепкие, овальные, компактные.

Хвост: Саблевидной формы, обычно купирован. Собака держит его низко.

Волосяной покров: Шерсть грубая, прямая и жесткая на ощупь. Различают 2 разновидности волосяного покрова: шерсть длинная (7 — 8 см); короткая (3 — 4 см), гладкая. Густой подшерсток.

Окрас: Чёрный, белый, серый, коричневый, рыжий, палевый, а также тигровый, пегий или крапчатый. Недопустимы: печеночный, шоколадный, голубой.

Высота в холке: Кобели: не менее 70 см. Суки: не менее 65 см.

Вес: 40 — 80 кг.

Особенности

Важная особенность породы: вступать в бой среднеазиатская овчарка может только в случаях явной опасности для охраняемой собственности — имущества или самого хозяина, или при попытках нарушения границ охраняемой зоны. На нейтральной же территории эти собаки лояльны к человеку.

Проверка рабочих качеств

В современном понимании рабочих качеств собак основное предназначение породы — охрана и защита, и именно это подразумевается, когда говорят про рабочие качества среднеазиатской овчарки. Собаки, неспособные дать отпор двуногому или четвероногому противнику, не рассматриваются как истинные волкодавы и не должны принимать участие в разведении, какими бы титулами они ни обладали. Для оценки рабочих качеств среднеазиатской овчарки в ряде мест исконного разведения проводились бои по четко установленным правилам, исключающим травмы или гибель собак. В современной истории эти мероприятия получили название "Тестовые испытания волкодавов". Тестовые испытания волкодавов — это проверка характера, силы духа породы и физических качеств.

Сегодня охранные качества среднеазиатской овчарки — самые востребованные в породе. Однако врождённая способность к охране есть не у каждой собаки, а передаётся она только генетически.

Воспитание и дрессировка

Среднеазиатская овчарка — порода позднего онтогенетического развития. Собаки этой породы развиваются физически и интеллектуально полностью к 3 годам. Наравне с физическим развитием, начиная с первых дней жизни щенка САО, происходит и его психическое развитие.

Воспитание и выращивание молодняка имеет важнейшее значение при работе с породой. Собаки этой породы сравнительно легко поддаются воспитанию и разнообразной дрессировке ввиду наличия у них высокоразвитой нервной системы и хорошо развитых органов чувств.

Литература

• Калинин В. А., Иванова Т. М., Морозова Л. В. Отечественные породы служебных собак азиатского происхождения. — М.: Патриот, 1992. — 190 с. — ISBN 5-7030-0603-1.
• Е. Мычко Среднеазиатская овчарка // Мой друг собака : Журнал. — М.: ООО «Издательство Энимал Пресс», 2012. — № 2. — С. 16-19.
• Среднеазиатская овчарка // Собачий остров : журнал. — СПб: Благотворительный фонд "Верность", 2012. — № 2(16). — С. 10-13.

Ссылки

• [www.tobet.kz/index_rus.html]
• [dogs.dinfo.ru/official.html?id=203&_sf=0 Стандарт FCI № 335 в редакции от 23.05.2003]
• [kara-yulduz.com/category/articles/aziaty Рассказы и статьи о породе]
• [www.irkcao.ru/saoteka1.html Статьи о породе]
• [www.alabai-cao.com/rus/articles/history_.html История породы алабай]
• Иванова Т. О. Доклад «[www.newcao.ru/aziati-sibiri/doklad О некоторых проблемах в вопросах сохранения породы]»
• Ахмад Салпагаров. [cs-dog.blogspot.ru/ Из истории кавказских (карачаевских) и азиатских овчарок]
• [alabay.com.ua/ Алабай история породы, стандарт породы, фото]
• Энциклопедия «Породы собак». [www.fdp.su/?p=1366 «Алабай — Среднеазиатская овчарка»]
• Воспитание и дрессировка среднеазиатской овчарки. Статьи и обсуждения проблематики воспитания и дрессировки [dogs-forum.ru/forumdisplay.php?f=75]

Отрывок, характеризующий Среднеазиатская овчарка

Пьер был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю, так называемую слабость характера, не ищут поверенного для своего горя. Он переработывал один в себе свое горе.
«Она во всем, во всем она одна виновата, – говорил он сам себе; – но что ж из этого? Зачем я себя связал с нею, зачем я ей сказал этот: „Je vous aime“, [Я вас люблю?] который был ложь и еще хуже чем ложь, говорил он сам себе. Я виноват и должен нести… Что? Позор имени, несчастие жизни? Э, всё вздор, – подумал он, – и позор имени, и честь, всё условно, всё независимо от меня.
«Людовика XVI казнили за то, что они говорили, что он был бесчестен и преступник (пришло Пьеру в голову), и они были правы с своей точки зрения, так же как правы и те, которые за него умирали мученической смертью и причисляли его к лику святых. Потом Робеспьера казнили за то, что он был деспот. Кто прав, кто виноват? Никто. А жив и живи: завтра умрешь, как мог я умереть час тому назад. И стоит ли того мучиться, когда жить остается одну секунду в сравнении с вечностью? – Но в ту минуту, как он считал себя успокоенным такого рода рассуждениями, ему вдруг представлялась она и в те минуты, когда он сильнее всего выказывал ей свою неискреннюю любовь, и он чувствовал прилив крови к сердцу, и должен был опять вставать, двигаться, и ломать, и рвать попадающиеся ему под руки вещи. «Зачем я сказал ей: „Je vous aime?“ все повторял он сам себе. И повторив 10 й раз этот вопрос, ему пришло в голову Мольерово: mais que diable allait il faire dans cette galere? [но за каким чортом понесло его на эту галеру?] и он засмеялся сам над собою.
Ночью он позвал камердинера и велел укладываться, чтоб ехать в Петербург. Он не мог оставаться с ней под одной кровлей. Он не мог представить себе, как бы он стал теперь говорить с ней. Он решил, что завтра он уедет и оставит ей письмо, в котором объявит ей свое намерение навсегда разлучиться с нею.
Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.


Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.