Алаканский субдиалект

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алаканский субдиалект
Самоназвание:

кат. valencià alacantí

Страны:

Испания

Регионы:

Валенсия, окрестности города Алакан

Классификация
Категория:

Языки Евразии

Индоевропейская семья

Романская ветвь
Западно-романская группа
Окситано-романская подгруппа
Каталанский язык
Западные диалекты каталанского языка
Валенсийский диалект
Письменность:

латиница (каталанский алфавит)

См. также: Проект:Лингвистика

Алаканский субдиалект (кат. valencià alacantí) — субдиалект валенсийского диалекта каталанского языка. Входит в группу западных диалектов каталанского языка. Распространён в так. наз. Южном регионе Валенсии (кат. Comarques del Sud del País Valencià, приблизительно соответствует провинции Аликанте), за исключением комарки Марина-Баха, в муниципалитете Торремансанас и частично в комарке Ойя-де-Алькой. Говор изобилует испанизмами и архаизмами



Ключевые особенности

  • Как и в южноваленсийском говоре, определённый артикль как мужского, так и женского рода принимает форму es перед существительным, которое начинается с согласной: es bous — «быки», es vaques — «коровы»; перед существительными, начинающимися с гласной, артикль сохраняет свою обычную литературную форму: els alacantins — «мужчины — жители Алакана», les alacantines — «женщины — жительницы Алакана»;
  • Литературное произношение буквосочетания -ix- (без [j]): caixa['kaʃa];
  • Переход дифтонга [ɔw] в [aw]: bou[baw] — «бык», ou[aw] — «яйцо», pou[paw] — «хорошо»;
  • Исчезновение интервокального -d- в суффиксе -uda: grenyudagrenyua, vençudavençua. Аналогичный процесс в некоторых других словах: rodaroa, cadiracaira «стул», poderpoer. В комарке Бах-Виналопо интервокальное -d- исчезает во всех словах;
  • Частое употребление указательного местоимения aquí — «здесь, около» — вместо нормативного ací; вместо нормативного açò употребляется региональная форма astò;
  • Конечное -r не произносится;
  • Большое количество заимствований из испанского языка (большее, чем в других говорах): llimpiar вместо netejar — «убирать», sacar вместо traure — «вытягивать», assul вместо blau — «синий», niebla вместо boira — «туман», mueble вместо moble — «мебель». Несмотря на это, в долине реки Виналопокат. (включает муниципалитеты Эльче, Кревильенте, Гвардамар-дель-Сегура и Санта-Пола) сохранились слова abans, ans и denans, которые в других говорах валенсийского диалекта заменены заимствованным из испанского antes;
  • Как и в североваленсийском говоре, фиксируется палатализация группы tz: setze ['sedze]['seddʒe];
  • Как в южноваленсийском говоре, фиксируется изменение произношения гласных в зависимости от предыдущей гласной, так называемый сингармонизм. Параллельно существуют два типа сингармонизма, когда конечное -a начинает читаться по-разному:

Напишите отзыв о статье "Алаканский субдиалект"

Ссылки

  •  (каталан.) [reocities.com/SoHo/cafe/9308/alvintr.html Языковой атлас Валенсии]



Отрывок, характеризующий Алаканский субдиалект

– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.