Алатау (станция метро)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 43°14′19″ с. ш. 76°53′48″ в. д. / 43.23861° с. ш. 76.89667° в. д. / 43.23861; 76.89667 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.23861&mlon=76.89667&zoom=15 (O)] (Я)
«Алатау»
Алатау
Первая линия
Алматинский метрополитен
Дата открытия:

1 декабря 2011 года

Прежние названия:

нет

Тип:

односводчатая, мелкого заложения

Количество платформ:

2

Тип платформ:

2 боковые

Форма платформ:

прямые

Длина платформ, м.:

104

Ширина платформ, м.:

5,4

Архитекторы:

Т. С. Абильда,
Б. К. Мусургалиев,
А. М. Жунусов

Художники:

Г. А. Ешкенов,
А. Ж. Жамхан

Выход к улицам:

Проспект Абая,
Проспект Гагарина,
Улица Жарокова

Время открытия:

06:20

Время закрытия:

23:30

Алатау (станция метро)Алатау (станция метро)
Алматы-1
Богдан Хмельницкий
Роща Баума
Стадион
Большой Алматинский канал
Жансугурова
тупики
ТЧ-1 «Райымбек батыра»
Райымбек батыра
Жибек Жолы
Алмалы
Абая
Байконур
Театр имени Мухтара Ауэзова
Алатау
Сайран
Москва
оборотные тупики
Сары-Арка
Достык
Калкаман
Автовокзал
оборотные тупики

«Алата́у» (каз. Алатау) — станция Алматинского метрополитена. Бывшая конечная станции 1-й линии, расположена между станциями «Театр имени Мухтара Ауэзова» и «Сайран».

Станция расположена южнее проспекта Абая между проспектом Гагарина и улицей Жарокова.





История

Открытие станции произошло 1 декабря 2011 года в составе первого пускового участка Алматинского метрополитена «Райымбек батыра» — «Алатау».

Вестибюли и пересадки

Входы-выходы расположены вдоль проспекта Абая, Гагарина и улицы Жарокова. К вестибюлю № 1 подходит пешеходный переход, расположенный поперек проспекта Абая. Подземные вестибюли расположены по обе стороны платформенного участка.

Техническая характеристика

Станция мелкого заложения односводчатая с двумя боковыми посадочными платформами шириной — 5.4 м, длиной — 104 м, между которыми проходят рельсовые пути. Платформенный участок шириной — 17,7 м, высотой от уровня платформы — 11,6 м.

Архитектура и оформление

За основу идеи проекта интерьера взято название станции — «Алатау», а также древнейшая символика народов, живших на территории Казахстана. Стены отделаны белым и зелёным мрамором. Полы из серого гранита с простым графическим рисунком из светло-коричневого гранита. Над спусками со стороны вестибюлей в торцах платформенного участка расположены художественные тематические панно, выполненные из римской мозаики, бронзы и рельефа с изображением горного хребта Заилийского Алатау, который величаво поднимается над Алматы.

Путевое развитие

При открытии станции за ней (при движении в сторону «Сайрана») был сооружён оборотный перекрёстный съезд. После открытия участка Алатау — Москва судьба съезда неизвестна.

Строительство станции

  • Начало 2008 года. Периметр станции готов, заливают стены служебных помещений.
  • Апрель 2008 года. Начали демонтировать ТПК КТ-5,6 Б21.
  • Май 2008 года. Начато строительство венткиосков.
  • Апрель 2010 года. Ведутся работы по сооружению основных конструкций входов № 1 и № 2. Завершены архитектурные работы по платформенной части. На стадии завершения архитектурные работы по вестибюлям № 1 и № 2 и входам № 3, № 4, прокладка инженерных сетей выполнена на 70 процентов.

Проектные изображения станции

Напишите отзыв о статье "Алатау (станция метро)"

Ссылки

  • [www.metroalmaty.kz/?q=node/80 «Алатау» на официальном сайте Алматинского метрополитена]
Предшественник:
нет
Конечная станция Первой линии
1 декабря 201118 апреля 2015
Преемник:
Москва

Отрывок, характеризующий Алатау (станция метро)

– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.