Алатырская епархия
Поделись знанием:
Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.
Увидав русского генерала, он по королевски, торжественно, откинул назад голову с завитыми по плечи волосами и вопросительно поглядел на французского полковника. Полковник почтительно передал его величеству значение Балашева, фамилию которого он не мог выговорить.
– De Bal macheve! – сказал король (своей решительностью превозмогая трудность, представлявшуюся полковнику), – charme de faire votre connaissance, general, [очень приятно познакомиться с вами, генерал] – прибавил он с королевски милостивым жестом. Как только король начал говорить громко и быстро, все королевское достоинство мгновенно оставило его, и он, сам не замечая, перешел в свойственный ему тон добродушной фамильярности. Он положил свою руку на холку лошади Балашева.
| Основная информация | |
|---|---|
| Страна | Россия |
| Митрополия | Чувашская |
| Епархиальный центр | Алатырь |
| Основана | 1912 (как викариатство) 2012 |
| Количество благочиний | 5 |
| Количество монастырей | 2[1] |
| Сан правящего архиерея | епископ |
| Титул правящего архиерея | Алатырский и Порецкий |
| Сайт | [alat-eparhia.ru/ alat-eparhia.ru] |
| Архиерей | |
| Правящий архиерей | Феодор (Белков) |
| с | 2 декабря 2012 |
Ала́тырская епархия — епархия Русской Православной Церкви в административных границах Алатырского городского округа, Алатырского, Батыревского, Ибресинского, Порецкого и Шемуршинского муниципальных районов Чувашской Республики. Входит в состав Чувашской митрополии[2]
Содержание
История
Ввиду сложной обстановки и крупных размеров Симбирской епархии епископ Вениамин (Муратовский) просит Святейший Синод учредить в Симбирской епархии викарную кафедру, что и произошло в 1912 года[3].
Одно из немногих викариатств, в которых преемство не прерывалось до конца 1934 года. После 1934 года Алатырские епископы больше не упоминаются и Алатырское викариатсво следует считать упраздненным[4].
24 декабря 2004 года Алатырская кафедра была восстановлена как викариатство Чебоксарской епархии.
4 октября 2012 года решением Священного Синода Русской православной церкви была образована самостоятельная Алатырская епархия, путём выделения из состава Чебоксарской епархии с включением в состав новообразованной Чувашской митрополии[2].
Епископы
Алатырское викариатство Симбирской (затем Ульяновской) епархии
- Назарий (Андреев) (1 июля 1912 — 9 февраля 1918)
- Тихон (Василевский) (9 февраля 1918 — 1920)
- Гурий (Степанов) (26 января 1920 — 26 июля 1921)
- Иоаким (Благовидов) (26 июля 1921 — 12 января 1925)
- Герман (Коккель) (12 января 1925—1926) в/у, еп. Ибресинский
- Аркадий (Ершов) (1926 — 29 сентября 1927)
- Митрофан (Гринёв) (29 сентября 1927 — 29 октября 1930)
- Иоанникий (29 октября 1930—1933)
- Иннокентий (Поспелов) (1933—1934)
- Серафим (Зборовский) (29 июня — 22 ноября 1934) в/у, еп. Чебоксарский
- Алатырское викариатство Чебоксарской епархии
- Савватий (Антонов) (30 января 2005 — 10 октября 2009)
- Стефан (Гордеев) (25 декабря 2011 — 4 октября 2012)
- Алатырская епархия
- Феодор (Белков) (с 2 декабря 2012)
Благочиния
- I благочинный округ (Алатырское благочиние);
- II благочинный округ (Порецкое благочиние);
- III благочинный округ (Батыревское благочиние);
- IV благочинный округ (Шемуршинское благочиние);
- V благочинный округ (Ибресинское благочиние).
Монастыри
- Свято-Троицкий монастырь (мужской; Алатырь);
- Киево-Николаевский Новодевичий монастырь (женский; Алатырь);
Напишите отзыв о статье "Алатырская епархия"
Примечания
- ↑ [monasterium.ru/monastery/russia/chuvashskaja-mitropolija/alatyrskaja-eparkhija/ Монастыри - Россия - Чувашская митрополия - Алатырская епархия]. Проверено 8 апреля 2013.
- ↑ 1 2 [www.patriarchia.ru/db/text/2507811.html ЖУРНАЛЫ заседания Священного Синода от 4 октября 2012 года / Официальные документы / Патриархия.ru]
- ↑ [www.simbeparhia.ru/eparhy/history/old.bishops/1832-1917/?ID=18222 Архиерейское служение с 1832- 1920 гг]
- ↑ [www.pravenc.ru/text/64018.html Алатырское викариатство] // Православная энциклопедия. Том I. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2000. — С. 446-447. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-006-4
Ссылки
- alat-eparhia.ru/ официальный сайт
- [drevo-info.ru/articles/12342.html Алатырская епархия] // Открытая православная энциклопедия «Древо»
|
Это заготовка статьи о православии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Алатырская епархия
Солнце только начинало подниматься из за туч; в воздухе было свежо и росисто. По дороге из деревни выгоняли стадо. В полях один за одним, как пузырьки в воде, вспырскивали с чувыканьем жаворонки.Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.
Увидав русского генерала, он по королевски, торжественно, откинул назад голову с завитыми по плечи волосами и вопросительно поглядел на французского полковника. Полковник почтительно передал его величеству значение Балашева, фамилию которого он не мог выговорить.
– De Bal macheve! – сказал король (своей решительностью превозмогая трудность, представлявшуюся полковнику), – charme de faire votre connaissance, general, [очень приятно познакомиться с вами, генерал] – прибавил он с королевски милостивым жестом. Как только король начал говорить громко и быстро, все королевское достоинство мгновенно оставило его, и он, сам не замечая, перешел в свойственный ему тон добродушной фамильярности. Он положил свою руку на холку лошади Балашева.
