Алашкерт (футбольный клуб)
 Алашкерт
| |||
| Полное название |
Футбольный клуб «Алашкерт» Мартуни | ||
| Основан | 1990, 2011 | ||
|---|---|---|---|
| Стадион | «Наири», Ереван | ||
| Вместимость | 6 800 | ||
| Президент | Баграт Навоян
| ||
| Тренер | Абраам Хашманян
| ||
| Соревнование | Премьер лига | ||
| 2015/16 |  Чемпион
| ||
| |||
Футбольный клуб «Алашке́рт» (арм. Ֆուտբոլային Ակումբ «Ալաշկերտ» Մարտունի) — армянский футбольный клуб из города Мартуни, основанный в 1990 году.
Содержание
История
Первый сезон в большом футболе команда провела в 1992 году в Премьер-лиге, где заняла 24-е место из 24-х команд, участвовавших в первом розыгрыше чемпионата Армении. Следующий сезон команда должна была проводить рангом ниже, но снялась до его начала.
В конце 2011 года удачливый бизнесмен и предприниматель Баграт Навоян решил возродить клуб, основав его по сути с нуля. К этому решению Навоян пришёл после исключения варианта о покупке другого клуба. Главным тренером был назначен Альберт Саркисян, помощниками которого стали Гагик Симонян и Армен Багумян. Все дела клуба и формирование состава команды были возложены на Саркисяна. За небольшой промежуток времени он включил в состав несколько талантливых молодых футболистов из местных спортивных школ, в частности, из школ «Пюника» и «Мики». Свой первый сезон после возрождения Алашкерт провёл в Первой лиге и занял 1 место, потерпев всего 6 поражений. Следующий сезон клуб начал в Премьер-лиге. В своем первом сезоне в элитном дивизионе Алашкерт выступил неудачно. Команда заняла последнее, восьмое место, набрав 24 очка. Несмотря на это, лучшим бомбардиром этого розыгрыша чемпионата Армении стал игрок Алашкерта — Мигран Манасян (17 мячей). В июне 2014 года команду возглавил Абраам Хашманян. В следующем сезоне команда выступила значительно лучше. Одержав победу в последнем туре над Бананцем и воспользовавшись осечкой Мики, Алашкерт занял итоговое четвертое место и впервые в своей истории обеспечил себе место в еврокубках, дебютировав в квалификации Лиги Европы 2015/16.
Сезон 2015/16 Алашкерт начал с матчей квалификации второго по значимости турнира Европы. В первом квалификационном раунде им предстояло сыграть против четвертого клуба Шотландии — «Сент-Джонстона». Имея один из худших клубных рейтингов среди всех команд, участвующих в первом раунде еврокубка 0,550 (более низкий рейтинг был только у клуба из Гибралтара Колледж Европа - 0,300), Алашкерт умудрился сотворить чудо и пройти крепкого шотландского середняка, считавшегося явным фаворитом противостояния. Первый матч в Ереване подопечные Абраама Хашманяна выиграли со счётом 1:0. Уступив в Шотландии 2:1, Алашкерт прошёл дальше за счет мяча, забитого на чужом поле. Во втором квалификационном раунде Лиги Европы Алашкерту достался клуб из чемпионата Казахстана — «Кайрат». В Алма-Ате мартунинцы проиграли 3:0. Победы в Ереване со счётом 2:1 не хватило для того, чтобы пройти дальше.
В первом матче национального первенства Алашкерт обыграл в гостях действующего чемпиона — ереванский «Пюник». Далее, потерпев всего 5 поражений по ходу сезона, Алашкерт впервые в своей истории стал чемпионом Армении по футболу.[1] В составе команды сразу двое игроков стали лучшими бомбардирами чемпионата — Мигран Манасян и Эбер (по 16 мячей).
Сезон 2016/17 в еврокубках начался для Алашкерта с гостевого матча первого раунда квалификации Лиги чемпионов с клубом Санта-Колома из чемпионата Андорры, который завершился нулевой ничьей. В ответной встрече на своем поле мартунинцы одержали победу со счетом 3:0 и по сумме двух матчей прошли в следующий раунд Лиги чемпионов, где Алашкерт сыграет с грузинским футбольным клубом Динамо Тбилиси.
Уступив 0:2 в Тбилиси, мартунинцы сквитали ответную ничью дома. Таким образом, Алашкерт завершил дебютное выступление в Лиге чемпионов.
Статистика выступлений
Самые крупные победы:
- «Алашкерт» — «Азнавур» Ноемберян — 4:0 (1992 год)
- «Алашкерт» — «Дебед» Алаверди — 5:1 (1992 год)
- «Алашкерт» — «Улисс» — 4:0 (2015 год)
Самое крупное поражение:
- «Арарат» Ереван — «Алашкерт» — 10:2 (1992 год)
Самая результативная ничья:
- «Алашкерт» — «Пюник» Ереван — 3:3 (2014 год)
Самый результативный матч:
- «Алашкерт» — «Сюник» Капан — 8:9 (1992 год)
Выступления в еврокубках
| Сезон | Турнир | Раунд | Соперник | Дома | В гостях | Общий счёт | |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 2015/16 | Лига Европы УЕФА | Первый квалификационный раунд |  Сент-Джонстон
|
1:0 | 1:2 | 2:2(г) | 
|
| Второй квалификационный раунд |  Кайрат
|
2:1 | 0:3 | 2:4 | 
| ||
| 2016/17 | Лига чемпионов УЕФА | Первый квалификационный раунд |  Санта-Колома
|
3:0 | 0:0 | 3:0 |
|
| Второй квалификационный раунд |  Динамо Тбилиси
|
1:1 | 0:2 | 1:3 |
|
Текущий состав
- Данные на 23 января 2016 года
|
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Тренерский штаб:
- Главный тренер — Абраам Хашманян
- Ассистент — Гагик Симонян
- Тренер вратарей — Армен Багумян
Главные тренеры клуба
-
А. Е. Решетов (1990-1991) - С. Багдасарян (1992)
- С. Егонян (1992)
- Альберт Саркисян (2011-2013)
- Армен Гюльбудагянц (2013-2014)
- Абраам Хашманян (2014-наст. время)
Достижения
-
Победитель Первой лиги (1): 2012/13 - Чемпион Армении (1)։ 2015/16
-
Обладатель Суперкубка Армении (1): 2016
Напишите отзыв о статье "Алашкерт (футбольный клуб)"
Примечания
- ↑ [ru.uefa.com/memberassociations/news/newsid=2367147.html| Первое золото "Алашкерта"]. Статья на сайте УЕФА.
Ссылки
- [www.weltfussballarchiv.com/Vereinsprofilnew.php?ID=8877 Профиль на www.weltfussballarchiv.com] (англ.)
- [www.rsssf.com/tablesa/armechamp.html Профиль на rsssf.com] (англ.)
|
Это заготовка статьи о футбольной команде. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Алашкерт (футбольный клуб)
Приди, утиши муки моего мрачного уединенияИ присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.
Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
