Албриттон, Синтия
Синтия Албриттон (англ. Cynthia Albritton; род. в 1947 г. в Чикаго), более известная как Гипсолитейщица (англ. Plaster Caster) — американский скульптор, получившая известность созданием гипсовых слепков пенисов и грудей знаменитостей.
В 1960-е гг. она была типичной групи — девушкой, которая сопровождала рок-музыкантов во время бесконечных турне и жила с ними половой жизнью. В 1968 г. она приступила к созданию собрания слепков с эрегированных пенисов рок-музыкантов, с которыми ей доводилось встречаться. Жемчужиной её коллекции является пенис Джими Хендрикса.
Впоследствии Синтия переосмыслила предмет своего неоднозначного творчества, включив в число моделей знаменитостей из мира кино, а с 2000 г. её коллекция пополняется и слепками с бюстов известных женщин.
Интересные факты
- В 1977 г. Синтия вдохновила группу Kiss на создание песни «Гипсолитейщица» (Plaster Caster), которая вошла в альбом «Love Gun».
- В комедии «Сестрички-зажигалки» две экс-групи в исполнении Голди Хоун и Сьюзан Сарандон обнаруживают сходное хобби: в порыве ностальгии они извлекают из шкатулки и разглядывают сделанные в 1960-е гг. полароидом снимки гениталий таких музыкантов, как Джим Моррисон и Джимми Пейдж.
Источники и ссылки
- [www.cynthiaplastercaster.com/ Официальный сайт]
- [www.plastercaster.com/ Документальный фильм о Синтии]
Напишите отзыв о статье "Албриттон, Синтия"
Отрывок, характеризующий Албриттон, Синтия
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
