Алвиш, Витор

Витор Мануэл Родригиш Алвиш Vítor Manuel Rodrigues Alves<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Государственный министр Португалии
19 июля 1974 — 26 марта 1975
Министр обороны Португалии (совместно с Вашку Гонсалвишем)
1 октября 1974 — 26 марта 1975
Предшественник:	Мариу Фирмину Мигел
Преемник:	Силвану Рибейру
Министр образования и научных исследований Португалии
19 сентября 1975 — 22 июля 1976
Предшественник:	Эмилиу да Силва
Преемник:	Мариу Сотомайор Кардиа
Вероисповедание:	католик
Рождение:	30 сентября 1935(1935-09-30) Мафра, Португалия
Смерть:	9 января 2011(2011-01-09) (75 лет) Лиссабон, Португалия
Место погребения:	Лиссабон
Отец:	Мануэл Эдуарду Алвиш да Силва
Мать:	Пальмира Мария Родригиш
Супруга:	Мария Тереса Гомиш Феррейра ди Алмейда Алвиш
Партия:	Движение вооружённых сил, Партия демократического обновления
Образование:	Военный колледж
Профессия:	военный
Военная служба
Звание:	лейтенант (1960), капитан (1963), майор (1972), подполковник (1978), полковник (2001)
Награды:

Витор Мануэл Родригиш Алвиш (порт. Vítor Manuel Rodrigues Alves; 30 сентября 1935 , Мафра, Португалия — 9 января 2011 , Лиссабон, Португалия) — португальский государственный, политический и военный деятель, активный участник и один из лидеров «Революции гвоздик» один из влиятельных португальских политиков послереволюционного периода.

Биография

Витор Мануэл Родригиш Алвиш родился 30 сентября 1935 года в Мафре округ Лиссабон (до 1976 года провинция Эштремадура)в семье Мануэла Эдуарду Алвиша да Силвы (род.1913) и Пальмиры Марии Родригиш (род.1915).

Военная карьера

14 октября 1954 года Витор Алвиш поступил в Военную школу, в 1956 году получил звание аспиранта, а 1 ноября 1958 года — алферса пехоты. В том же году был направлен в т. н. «комиссию» — на прохождение военной службы в колониях Португалии. До 1963 года служил в Мозамбике во 2-м отделе Штаба Мозамбикского военного округа (порт. 2.ª Repartição do Quartel-General da Região Militar de Moçambique) в Лоренсу-Маркише. Там 1 декабря 1960 года ему было присвоено звание лейтенанта пехоты. 14 июля 1963 года, после четырёх с лишним лет «комиссии» в Мозамбике, Витор Алвиш получил звание капитана пехоты. Однако в тот же год он был направлен на службу в другую португальскую колонию — в Анголу, где уже шла партизанская война. В 1966 году Алвиш был отозван из Анголы, однако в 1967 году вновь направлен туда для продолжения службы. В 1969 году он был удостоен премии генерал-губернатора Анголы за социально-экономические мероприятия в интересах коренного африканского населения. В 1970 году неоднократно награждённый капитан Витор Алвиш был отозван в Португалию в распоряжение Главного штаба сухопутных войск. 1 марта 1972 года ему было присвоено звание майора пехоты .

«Движение капитанов»

После принятия в июле 1973 года декрета-закона № 353/73, дискриминировавшего права кадровых офицеров, прошедших войну в колониях, майор Витор Алвиш стал одним из лидеров протестного движения в офицерской среде. Он вошёл в число главных инициаторов встречи в Эворе 9 сентября 1973 года, во время которой было основано «Движение капитанов», выступившее за изменение политического режима в Португалии. 5 декабря он вместе с майором Отелу Сарайва ди Карвалью и капитаном Вашку Лоуренсу вошёл в состав руководства Движения, где отвечал за политическую ориентацию, а 8 марта 1974 года был введён в состав Политического комитета (порт. Comissão Política do MFA). 18 марта он обсуждал с Отелу Сарайва ди Карвалью и Эрнешту Мелу Антунишем политическую программу Движения и его Манифест, а 22 марта, в ночь перед отъездом на Азорские острова, Мелу Антуниш передал ему подготовленные документы для продолжения работы. С 24 марта отвечал в Координационной комиссии за военную политику движения.

После Революции гвоздик. Политик и министр.

На следующий день после Революции гвоздик, в 07.30 утра 26 апреля 1974 года майор Витор Алвиш впервые появился на публике как политик, представив окончательный вариант Программы Движения вооружённых сил. Он заявил, что решение проблемы колоний будет политическим, а не военным, и что внутренние проблемы Португалии будут решаться путём широкого национального диалога. В тот же день он вновь представил Программу в штаб-квартире ДВС в казармах в Понтинья

Через день, 27 апреля 1974 года майор Алвиш стал членом Координационной комиссии Движения вооружённых сил от сухопутных войск. 31 мая 1974 года он стал членом Государственного совета Португалии (до 17 июля 1974 года), а 17 июля 1974 года получил пост одного из государственных министров без портфеля (вместе с Алвару Куньялом, Мелу Антунишем и Жоакимом Магальяйншем Мотой) во II Временном правительстве Вашку Гонсалвиша. Алвиш сохранил этот пост и в III Временном правительстве. Одновременно он вместе с Вашку Гонсалвишем с 3 октября возглавил министерство национальной обороны и отвечал за вопросы средств массовой информации. По его инициативе был принят закон о печати (до 24 марта 1975 года). 10 октября 1974 года он стал членом Совета Двадцати (порт. Conselho dos Vinte) или Совета ДВС, а 6 декабря 1974 года — членом Ассамблеи Двухсот (порт. Assembleia dos Duzentos) или Ассамблеей ДВС (порт. Assembleia de Delegados do MFA).

21 марта 1975 год а Витор Алвиш стал членом Революционного совета Португалии и его пресс-секретарём, с апреля по сентябрь того же года был представителем Португалии в странах «Общего рынка».

В «Группе девяти». Политик конституционного периода.

Витор Алвиш был одним из наиболее видных лидеров «умеренного» течения внутри ДВС, идеологически близкого к европейской социал-демократии. Летом 1975 года, когда политическое противостояние в стране достигло предела, он выступил против революционного курса генерала Вашку Гонсалвиша. 8 августа вместе с рядом других членов Революционного совета Алвиш подписал «Документ девяти» с требованием прекратить радикальные реформы и приступить к строительству «португальского социализма», базирующегося на демократических ценностях. В августе Алвиш возглавлял делегацию Португалии на Пятой конференции неприсоединившихся стран в Коломбо.

Вскоре он вернулся в правительство, заняв 19 сентября 1975 года пост министра образования и научных исследований в кабинете адмирала Ж. Б. Пинейру ди Азеведу.

После перехода к конституционному правлению майор Витор Алвиш сохранил только пост члена Революционного совета. С 1977 года он был президентом Национальной комиссии Дня Камоэнса (порт. Comissão Nacional do Dia de Camões, das Comunidades e de Portugal), в 1978 году получил звание подполковника, 22 октября 1982 года стал одним из основателей Ассоциации 25 апреля, а 30 октября того же года был переведён в резерв армии. Когда руководством страны было принято решение о прекращении переходного периода, 11 декабря 1982 года (другие данные — 14 июля) Алвиш сложил полномочия члена Революционного совета, который прекратил своё существование и стал одним из советников президента республики.

После 1982 года Витор Алвиш примкнул к Партии демократического обновления и вновь принял активное участие в политической жизни. В 1985 году он выдвигал свою кандидатуру от этой партии в депутаты по округу Бежа, в 1987 году он неё же баллотировался в депутаты Европарламента, в 1989 году — в муниципалитет Лиссабона.

28 октября 1991 года Витор Алвиш стал военным пенсионером. В 1997—2000 годах он входил в контрольный совет министерства юстиции, был членом Совета национальных орденов. В 2001 году Алвишу было присвоено звание полковника. В 2004 году Витор Алвиш участвовал в мероприятиях по случаю 30-й годовщины Революции гвоздик, проводившихся Калифорнийским университетом в Беркли (США). В последние годы болезнь практически не давала ему выходить из дома, где он постоянно получал медицинскую помощь.

Витор Мануэл Родригиш Алвиш скончался от рака утром 9 января 2011 года в военном госпитале в Лиссабоне. Такие деятели революции, как адмирал Витор Крешпу и майор Алмада Контрераш тогда высоко оценили его роль в событиях 1973—1976 годов, назвав одной из главных фигур того времени, стремившейся добиться компромисса и избежать крайностей. Президент Ассоциации 25 апреля Вашку Лоуренсу в интервью агентству Франс пресс заявил, что «страна потеряла своего первого гражданина, который рисковал всем ради победы свободы и демократии в Португалии» (порт. o país perdeu um cidadão de primeira que tudo arriscou para que a democracia e a liberdade vigorassem em Portugal). Витор Алвиш был похоронен 10 января 2011 года после траурной церемонии в часовне Военной академии.

Частная жизнь

29 марта 1962 года в Лоренсу-Маркише Витор Алвиш женился на Марии Тересе Гомиш Феррейре ди Алмейде Алвиш (порт. Maria Teresa Gomes Ferreira de Almeida Alves) (род.1939), дочери капитана 2-го ранга Эугениу Феррейры ди Алмейды (порт. Eugénio Ferreira de Almeida) и Эрмелинды Тексейры Гомиш (порт. Ermelinda Teixeira Gomes). У них родилась дочь Кристина.

Награды

Во время службы в Анголе Витор Алвиш был награждён награждён медалью «За военные заслуги» 3-й степени (порт. Medalha de Mérito Militar de 3.ª classe, 1969), премией Генерал-губернатора Анголы (1969), Серебряной медалью с пальмами за выдающиеся заслуги (порт. Medalha de Prata de serviços distintos com palma, 1970). После 1976 года он был награждён Серебряной медалью за образцовое поведение (порт. Medalha de Comportamento Exemplar de Prata), а в 1983 году — Большим Крестом Ордена Свободы.

Литература

• Суханов В. И. «Революция гвоздик» в Португалии: Страницы истории. — М.: Мысль, 1983.
• Ермаков В., Поляковский В. Перекрестки португальской революции. — М.: Прогресс, 1978.

Ссылки

• JOFRE ALVES. [abril-de-novo.blogspot.com/2011/01/figura-do-25-de-abril-major-vitor-alves.html Figuras do 25 de Abril – Major Vítor Alves] (португальский). ABRIL DE NOVO (Domingo, 9 de Janeiro de 2011). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3PR8xi Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [www.sg.min-edu.pt/pt/patrimonio-educativo/museu-virtual/galeria-de-ministros/ministerio-da-educacao-e-investigacao-cientifica/ Ministério da Educação e Investigação Científica VITOR MANUEL RODRIGUES ALVES] (португальский). Secretaria-Geral do Ministério da Educação e Ciência. Проверено 29 марта 2012. [www.webcitation.org/67l3Px6ab Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [www.geneall.net/P/per_page.php?id=495562 Vítor Manuel Rodrigues Alves] (португальский). Geneall.net (2000 - 2012). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3QmaSX Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [www.munzinger.de/search/portrait/Vitor+Alves/0/14136.html Vítor Rodrigues Alves] (нем.). Munzinger. Internationales Biographisches Archiv (12. Juli 2011). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3RQOGK Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [www.jn.pt/PaginaInicial/Sociedade/Interior.aspx?content_id=1752889 Morreu o capitão de Abril Vítor Alves] (португальский). Jornal de Noticias (Publicado em 2011-01-09). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3Rt9WW Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• [cad.cgtp.pt/ica/index.php/8356;isaar Vítor Manuel Rodrigues Alves] (португальский). Centro de Arquivo e Documentação (CAD) da Confederação Geral dos Trabalhadores Portugueses (CGTP-IN). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3TdH2q Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• Agostinho Lopes. [www.pcp.pt/falecimento-do-coronel-victor-manuel-rodrigues-alves Falecimento do Coronel Victor Manuel Rodrigues Alves. Intervenção de Agostinho Lopes na Assembleia de República] (португальский). PARTIDO COMUNISTA PORTUGUÊS (Sexta 14 de Janeiro de 2011). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3UZjX4 Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• Carlos Esperança. [ponteeuropa.blogspot.com/2011/01/vitor-manuel-rodrigues-alves-um.html Vítor Manuel Rodrigues Alves – Um combatente exemplar, um herói inesquecível] (португальский). PONTE EUROPA (Domingo, Janeiro 09, 2011). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3WEVpm Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].
• Don Warrin and Deolinda Adao. [bancroft.berkeley.edu/ROHO/projects/portuguese/ Portuguese in California, Regional Oral History Office. Col. Vítor Alves] (англ.). The Regents of the University of California. (2011). Проверено 9 февраля 2012. [www.webcitation.org/67l3XWapN Архивировано из первоисточника 18 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Алвиш, Витор

Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.
Наконец, важнее всего, Алпатыч знал, что в тот самый день, как он приказал старосте собрать подводы для вывоза обоза княжны из Богучарова, поутру была на деревне сходка, на которой положено было не вывозиться и ждать. А между тем время не терпело. Предводитель, в день смерти князя, 15 го августа, настаивал у княжны Марьи на том, чтобы она уехала в тот же день, так как становилось опасно. Он говорил, что после 16 го он не отвечает ни за что. В день же смерти князя он уехал вечером, но обещал приехать на похороны на другой день. Но на другой день он не мог приехать, так как, по полученным им самим известиям, французы неожиданно подвинулись, и он только успел увезти из своего имения свое семейство и все ценное.
Лет тридцать Богучаровым управлял староста Дрон, которого старый князь звал Дронушкой.
Дрон был один из тех крепких физически и нравственно мужиков, которые, как только войдут в года, обрастут бородой, так, не изменяясь, живут до шестидесяти – семидесяти лет, без одного седого волоса или недостатка зуба, такие же прямые и сильные в шестьдесят лет, как и в тридцать.
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.
Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.